Тайна Санкт-Петербурга. Сенсационное открытие возникновения города. К 300-летию основания

Царь Петр I знал немецкий, голландский, английский и французский языки, учился в Кенигсберге, Амстердаме, в Англии, вел переписку с монархами и выдающимися людьми Европы. Он не мог не понимать причин успехов маленького европейского государства, которое за столетие до дня провозглашения Санкт-Петербурга столицей Российской империи начало войну с абсолютным хозяином Европы того времени Испанией и добилось в 1648 году официального признания и своим главным противником, и всем мировым сообществом своей независимости. Конечно, не все тенденции мирового развития видны непосредственным современникам событий [6]: «В XVIII веке наметился упадок в развитии торговли и промышленности Нидерландов. Свободные капиталы все более направлялись на приобретение земельной собственности и в сферу международного кредита.

Нидерланды уступили первенство более развитой в промышленном отношении Великобритании.

…История упадка Голландии как господствующей торговой нации есть история подчинения торгового капитала промышленному».

Но неужели царь Петр и его помощники не заметили, что успехи Германии во многом были достигнуты благодаря тому, что немцам удалось организовать, превратить в постоянно действующую и сделать самой большой на континенте международную ярмарку во Франкфурте, Нидерланды превратились в процветающую торговую державу не только потому, что производили, ввозили, вывозили товары, торговали, но прежде всего благодаря предоставлению всем, кто желал начать собственное дело, в том числе даже женщинам, лучшие в то время банковские услуги, а Англия обошла всех, потому что законы и традиции этой страны способствовали развитию новых, казавшихся всем рискованными в коммерческом или каких-то иных отношениях видов деятельности, недаром там появилась торговая компания, названная ее учредителями «Купцы-Авантюристы».

Сегодня трудно себе даже представить, какие были у России XVII–XVIII веков шансы занять достойное место в складывающемся уже в то время международном разделении труда, в международной торговле и обслуживании капиталов. Ведь во время правления первых царей из династии Романовых основные тенденции экономического развития человечества уже начали получать и в Российском государстве свое вполне осязаемое материальное воплощение. Достаточно было только не мешать инициативным людям, не обкладывать их непомерными налогами, и успех бы пришел.

Немецкие финансисты, открывшие собственное банковское дело, не располагая флотом и армиями, абсолютно не вмешиваясь в дела Испании на Американском континенте и Португалии, Англии, Нидерландов в Азии, имели отделения своего банка в Чили и Индии и в значительной мере контролировали грузопотоки между континентами.

В XVI–XVIII веках люди изобрели множество интересных вещей (доменную печь, механические часы, телескоп, барометр, морские навигационные приборы, насос, производительные станки для различных отраслей производства и так далее), научились лечить большое число болезней, стали осушать заболоченные земли (особенно в этом преуспели голландцы и англичане), сумели существенно повысить отдачу от сельскохозяйственной деятельности, начали печатать книги, посвященные различным отраслям человеческой деятельности, превратили образование, распространение знаний и передовых идей в систематическую планомерную деятельность. Все эти достижения и передовой опыт нужно было осваивать и перенимать. Но много важнее было понять и попытаться хотя бы отчасти воспроизвести в России условия, приведшие западноевропейские страны, по крайней мере Нидерланды и Англию, к экономическому чуду и последовавшим за ним политическим успехам.

Конечно, не все европейские страны дружно шли в будущее. А Швеция? Что из себя представлял на рубеже XVII–XVIII веков сосед России, контролировавший восточное побережье Балтийского моря? Швеция в течение всего XVII века активно принимала участие в военных действиях на Европейском континенте и сумела наряду с уже обсуждавшимися приобретениями у России присоединить часть северогерманских территорий, датских и норвежских владений на Скандинавском полуострове. Причем эти завоевания были подтверждены соответствующими международными договорами и признаны всей Европой.