Тайна седьмого уровня

– А, ну да, извини. А насчет посмотреть… Можно, конечно, тем более, что обещал. Только давай утром, ладно? Ночь все-таки…

Ночь? Последнее утверждение меня несколько удивило – часы у меня отобрали, а определить время суток, находясь в подземном бункере, да еще и после контузии, было затруднительно. Впрочем, наверное, так оно и есть – я припомнил, как светило сквозь прикрытые веки солнце, пока меня тащили от вертолета. Да, похоже на закат – плюс еще сам перелет, наш долгий разговор… Ночь – не ночь, но поздний вечер точно.

– А сколько времени-то? – похлопал я себя по запястью. – Часы б вернули?

– Времени… – Майор немного смущенно усмехнулся. – Тут, видишь ли, есть одна особенность – часы у нас на острове не работают. И беспроводная связь тоже – мы и время, и любую информацию только по проводам получаем – обычным или оптико-волоконным. Смешно, конечно, но ничего с этим поделать не можем – у «Спирали» свои законы. А времени, думаю, около десяти – мы все здесь его уже навскидку определять научились, с точностью до трех минут.

Интересно! Я припомнил разговор у вертолета и фразу одного из прилетевших вместе со мной «провожатых»: «Как и докладывали – один „двухсотый“, остальные живы». Ага, значит, они сначала связались по радио с материком, а те уже передали дальше на остров. Запомним, может, для чего и пригодится: провода, они, как известно, имеют способность рваться…

– Ну, в общем, так. – Майор пружинисто поднялся на ноги. – Отдыхай пока. Думаю, мы еще поговорим. Только вот что, – взял он со столика наручники. – Ты извини, но это придется надеть. Обещаю не зажимать так, как мои орлы.

Я пожал плечами и молча вытянул перед собой руки – прохладные браслеты неприятно щелкнули, замыкаясь на запястьях. Грамотно, блин, замыкаясь – не сдавливая, но и не оставляя ни единого шанса вытащить сквозь кольца кисти.

– Догадываюсь, что это для тебя слабая преграда, – усмехнулся майор, – но пусть уж будет. По крайней мере есть чем заняться ночью. К утру как раз снимешь. – Он развернулся к двери.

Разыгрывать обиду я не стал – просто спросил перед тем, как он скрылся за дверью (дверь открылась, едва только он к ней подошел – ему даже стучать не пришлось: «потусторонняя» охрана не теряла пролетарской бдительности):

– Узнаешь, как капитан?

– А ты как думаешь? Надо ж и с ним познакомиться, поговорить… – Он хитро подмигнул мне и вышел. В глубине стального полотна со зловещей безысходностью клацнул замок.

Во как! Даже не стал скрывать насчет перепроверки моего рассказа – молодец. Приятно, когда кто-то думает так же, как и ты. Ладно, беспокойной тебе ночки, родственничек, – все равно ведь спать не будешь. А мы пока полежим чуток да подумаем, поскольку спать в эту ночь нам тоже вряд ли придется.

Но я ошибся – ночью меня никто не тревожил: и чего я, дурак, бодрствовал, ждал чего-то – вполне мог бы выспаться! Даже несмотря на невыключенный в лучших тюремных традициях свет настенных люминесцентных ламп. Замок щелкнул только – если, конечно, со всеми этими пертурбациями мой внутренний будильник окончательно не вышел из строя – часов в семь утра. На пороге показался майор с подносом – умерщвлять меня посредством голода и обезвоживания они, похоже, не собирались.

– Доброе утро, Юрий Владимирович! Завтрак, – неизвестно отчего называя меня по имени-отчеству, поздоровался он. – Как спалось? Наручники, надеюсь, разобрал?

– Дрых, как собака, – оптимистично соврал я, протягивая руки, дабы тезка смог полюбоваться абсолютно целыми наручниками. Ночью я, конечно, изучил их устройство, убедившись, что это – как, впрочем, и ожидалось, – отнюдь не стандартные эмвэдэшные браслеты и открыть их без каких-либо вспомогательных средств, хотя бы той же канцелярской скрепки или парочки гвоздей, не удастся. – Оковы тяжкие снимешь?

– Хорошо себя вести обещаешь? – осведомился он, нагибаясь и ставя поднос на журнальный столик. Вчерашнего пистолета у него на поясе уже не было– похоже, меня тут опасаются. – Дурить не начнешь?

– Ни в коем случае! – твердо, словно пионер во время принятия своей первой в жизни присяги, сообщил я. – Обещаю твердо соответствовать моральному облику образцового советского военнопленного и пока никого насмерть не убивать.

Майор фыркнул и, достав из кармана небольшой ажурный ключик, все-таки «расковал» меня. И, как и вчера, уселся напротив, наблюдая за процессом моего насыщения – от завтрака я решил не отказываться, сочтя возможность моего отравления какой-нибудь транквилизирующей гадостью минимальной. Тем более что кофе из очередного принесенного термоса он налил и себе тоже.

На этом обмен любезностями я посчитал оконченным.

– Как капитан?

– Нормально, – лаконично ответил майор. – Ночью пришел в сознание, хотя особо поговорить нам не удалось. А вот шофер ваш последний – тот, наоборот, разговорчивым оказался, жаль только, ничего ценного не знает. Еще вопросы будут?

– Только один – наверх пойдем?

Майор внимательно посмотрел мне в глаза – похоже, шутки и вправду кончились.

– Все-таки на что-то надеешься? Или действительно хочешь увидеть «Спираль»?