Тайна семи (СИ)

     Оставшийся день Лена провела, сидя на большом, покрытым трещинами, валуне, где-то далеко в лесу. На земле валялась чёрная, как смоль, книга, поглощая тот немногий солнечный свет, который пробивался сквозь раскидистые кроны гигантов, а в воздухе витал едва уловимый запах сигарет.

     Лена постоянно хмурилась и сжимала зубы, касаясь экрана телефона: сеть появлялась буквально на пару-тройку минут, а затем исчезала.

     «Конечно, ведь она же в лесу», — скажете вы, но с её гаджетом, опережавшим поколение смартфонов лет на пять, такого случиться не могло… Всё было очень и очень странно.

     — Алекс должен знать, что тут творится, — пробормотала Лена, с волнением поглядывая на чёрную книгу. — Он должен мне помочь. Мне нужно больше информации.

     Вернулась Лена домой ближе к полуночи. Свет уже не горел в окнах, но тем не менее, когда она тихо постучалась, Гертруда поспешила открыть. Она не спрашивала, почему девушки не было так долго, не спрашивала, где Лена была, просто молча пропустила девушку в дом. А Лена была и рада.

     Девушка сразу же прошла в свою комнату и выдохнула, чувствуя себя в безопасности. Она опустилась на кровать и достала из-за пазухи чёрную книгу.

     Удивительно, но за весь день Лена ни разу не открыла книгу, хоть любопытство и жгло её изнутри. Журналистка приставила свечу поближе к кровати и открыла книгу.

     Опять эта чёртова латынь! Девушка шумно вздохнула, но тем не менее продолжила листать рукописное творение тётушки Агриппины.

     Страницы были исписаны мелкими чёрными буковками, некоторые из которых практически стёрлись, а иногда мелькали рисунки.

     В основном, это были наброски каких-то растений, среди которых она различила те самые цветы, что росли в черепушках, но на одной из страниц она нашла большой круг, внутри которого алела семиконечная звезда и множество различных символов.

     Брови у девушки поползли вверх, и она невольно вздохнула — это было похоже на сатанинский круг. «Что же ещё скрывает моя дорогая тётушка?» — подумала Лена, листая книгу, пока не нашла то, что искала. Латынь исчезла, уступив место русскому.

     Лена широко распахнула глаза и начала жадно поглощать текст своими глазами. Её сердце билось так сильно, что, казалось, скоро пробьёт грудную клетку; наконец что-то стоящее!

     Маленькие чёрные буковки дрожали, сливались, пускали рябь в аккуратных письменах, и Лена не без труда читала текст.

Пришло время, и я нашла то, что давно искала. Картина закончена, и могу теперь видеть я всё в ином свете, в отличие от «них». Сколько времени прошло, я уже и не вспомню, но что-то подсказывает, осталось мне недолго в этом проклятом месте: каких-то семь лет, если я сделаю всё так, как написано. Всеконечно жаль тех, кто может пострадать, но так нужно. Я слишком долго просидела взаперти… пора начинать действовать, если я хочу получить то, что мне нужно.

     Лена сглотнула — она совершенно ничего не понимала, смысл текста был для неё далёк от понимания, но в то же время близок, как никогда раньше: семь… опять это число, а ещё и упоминания о тех, кто может пострадать… — и нетерпеливо перелистнула страницу.

День первый. Сентябрь. Год первый.

Жадность: Демитрий, внук Ольги и Ивана

День второй. Октябрь. Год первый.

Любопытство: Александр Ч., турист

День третий. Ноябрь. Год первый.

Ложь: Дарья, одна из близняшек Остаповых

День четвёртый. Декабрь. Год первый.

Болтливость: Зоя, невеста Осипа

 День пятый. Январь. Год первый.

Убийство ребёнка: Алёна, дочь пекаря

День шестой. Февраль. Год первый.

Разврат: Алексей, второй из близнецов Остаповых

День седьмой. Март. Год первый.

Пугливость: Матушка Гаврилы, Родиона.

     Лена захлопнула книгу.

     Этого просто не могло быть, Тётушка Агриппина не могла быть той самой убийцей… она не вызывала никаких сомнений, даже не давала повода.

      Ладно, подумаешь, разговорный стиль другой, но это же не повод думать, что она убийца. Лена стиснула зубы, зажмурилась и начала трясти головой.

     — Нет, нет. Нет! Это наглая ложь, клевета. Она просто нашла эту вещь! — внезапно дверь отворилась, и на пороге комнаты возникла, словно мираж, Гертруда.

     — Елена, Вы в порядке?

     Девушка еле успела скрыть книгу под пледом.