Тайна Семи циферблатов

— Если они добрались до Билла… — сказала Бандл и сразу замолчала. Лорен вздрогнула:

— Но мы же не на улице, а в доме. Сюда незаметно не проберешься. И к тому же у нас есть револьвер. Бандл снова стала считать у Билла пульс.

— Что же делать? Может быть, дать ему горячего кофе? Иногда это помогает.

— У меня есть нюхательная соль, — сказала Лорен, — и немного бренди. А где же сумка? Наверно, я оставила ее в комнате наверху.

— Сейчас принесу, — сказала Бандл. — Надеюсь, это ему поможет.

Она побежала наверх, миновала игральную комнату и через открытую дверь вошла в то помещение, где собиралось тайное общество. Сумка Лорен лежала на столе.

Бандл протянула к ней руку и вдруг услышала сзади шум. Прежде чем она успела обернуться, спрятавшийся за дверью мужчина размахнулся и ударил ее огромным тяжелым мешком. Со слабым стоном Бандл осела на пол и потеряла сознание.

Глава 31 “Семь циферблатов”

Сознание возвращалось очень медленно. Бандл окутывала зыбкая темная пелена, в какой-то точке пульсировала сильная, неослабевающая боль. Сквозь эту боль прорывались отрывочные слова. Знакомый голос повторял одни и те же фразы. Темная пелена медленно начала рассеиваться, боль сосредоточилась в голове, и Бандл услышала:

— Дорогая, дорогая моя Бандл! Дорогая Бандл, она умерла, я знаю, она умерла. Моя дорогая Бандл, милая моя, дорогая Бандл, я так люблю тебя. Бандл.., дорогая…

Бандл не шевелилась и не открывала глаза, но теперь она понимала, что это Билл крепко держит ее за руку.

— Бандл, дорогая… Моя любимая Бандл, Бандл. Самая-самая любимая. Что я буду теперь делать? О, дорогая моя Бандл.., моя единственная, любимая Бандл. Боже, что я буду делать? Это я во всем виноват! Я убил ее, я убил ее…

— Да нет же, дурачок, не убил, — с усилием, с невероятным усилием пробормотала Бандл. Билл ошарашенно посмотрел на нее:

— Бандл, ты жива?

— Конечно.

— Сколько времени ты.., ну, когда ты пришла в себя?

— Минут пять назад.

— Почему же ты молчала и не открывала глаза?

— Не хотелось. Слушала, как ты тут причитал. В другой раз ведь от тебя не дождешься таких признаний, уж слишком ты застенчив.

Билл густо покраснел:

— Бандл.., тебе и правда было приятно их услышать? Знаешь, я так люблю тебя, уже давно, но у меня не хватало смелости сказать тебе об этом.

— Почему, дурачок?

— Я боялся, что ты поднимешь меня на смех. Ты такая умная и обаятельная, тебе нужен человек с положением.

— Вроде Джорджа Ломакса?

— Да нет, я имею в виду действительно достойного тебя парня, а не этого болвана… Хотя я и представить себе не могу — кто может быть достоин тебя, — закончил Билл свою тираду.

— Какой ты милый, Билл.

— Нет, Бандл, я серьезно… Я могу надеяться? Могу надеяться, что ты когда-нибудь согласишься…

— На что соглашусь?

— Выйти за меня замуж. Знаю, я ужасно бестолковый.., но я люблю тебя, Бандл. Я буду твоим псом, твоим рабом, кем угодно.

— Ты и правда смахиваешь на пса, а я люблю собак Они настоящие друзья, преданные, отзывчивые. Знаешь, Билл, пожалуй, я все же выйду за тебя замуж — конечно, мне непросто на это решиться, сам понимаешь.

Услышав это, Билл отпустил руку Бандл и отпрянул от нее:

— Это правда, Бандл?!

— Ох, похоже, мне снова придется падать в обморок.

— Бандл, дорогая… — Вне себя от охвативших его чувств, Билл привлек ее к себе. — Бандл, неужели правда, что… Правда? Знала бы ты, как я тебя люблю!

— Ох, Билл…

Нет смысла передавать разговор, который состоит из одних и тех же фраз.

— Ты и правда любишь меня? — все еще не веря, в двадцатый раз спрашивал Билл.

— Да, да, да. А теперь давай займемся делом. У меня все еще болит голова, и ты меня почти задушил в своих объятьях. Я хочу во всем разобраться. Где мы и что вообще происходит?

Бандл осмотрелась. Они находились в потайной комнате, обитая сукном дверь была закрыта и, скорее всего, заперта. Значит, они пленники.

Бандл снова взглянула на Билла. Он с обожанием смотрел на нее, забыв обо всем остальном.

— Билл, дорогой, возьми себя в руки. Нам нужно как-то выбраться отсюда.

— Что? — переспросил Билл. — А, это.., не волнуйся, я что-нибудь обязательно придумаю.

— Я понимаю, любовь великая сила. Мне и самой теперь кажется, что мы справимся с любыми неприятностями.

— Теперь, когда я знаю, что ты любишь меня…

— Остановись, — попросила Бандл. — Если мы снова начнем выяснять отношения, то никогда не выберемся отсюда. Если ты не возьмешь себя в руки, я могу и передумать.

— Ну уж нет, — сказал Билл. — Только попробуй. Неужели я, по-твоему, такой идиот, что, добившись наконец твоей любви, упущу тебя?

— Но не будешь же ты принуждать меня против моей воли? — высокопарно произнесла Бандл.

— Еще как буду, сейчас сама убедишься.

— Билл, ты очень милый. Я боялась, что ты будешь слишком послушным, но теперь вижу, что я тебя недооценивала. По-моему, еще немного, и ты начнешь мной командовать. О, Боже, мы снова говорим глупости. Слушай, Билл, мы должны выбраться отсюда.