Тайна Шамбалы

— Мне уже доводилось слышать об этом, — отвечал я. — Но я не вполне понимаю, как пользоваться ею.

Тут лама улыбнулся и встал, не отводя от меня взгляда.

— Да-да, — произнес он. — Я понимаю. Но вы научитесь, непременно научитесь.

Улегшись на кушетку в своей комнате, я задумался, пытаясь осознать все то, что услышал от ламы. Он ведь резко оборвал беседу, и я не успел задать ему и половины мучивших меня вопросов.

— А сейчас ступайте и отдохните, — сказал он, громко позвонив в колокольчик и подозвав несколько монахов. — А завтра мы с вами продолжим беседу.

Немного позже Джампа и Инь объяснили мне смысл всего сказанного ламой. Но все дело заключалось в том, что лама больше задавал мне свои вопросы, чем отвечал на мои. Я так и не понял, где же сейчас находится Уил и что на самом деле означает зов Шамбалы. Все это казалось мне подозрительным и весьма опасным.

Инь и Джампа наотрез отказались обсуждать со мной эти вопросы. Остаток вечера мы посвятили ужину и созерцанию величавой красоты природы, а потом решили пораньше лечь спать. Лежа в постели, я долго смотрел в потолок, не в силах уснуть. Мысли вихрем проносились в моей голове.

Я несколько раз мысленно возвращался к эпизодам моего путешествия на Тибет и наконец, измучившись, кое-как заснул. Во сне я видел себя бегущим сквозь толпу по улицам Лхасы, затем — разыскивающим святилище в одном из монастырей. Монахи-привратники испытующе посмотрели на меня и закрыли двери. Затем откуда-то появились солдаты. Я бросился от них, долго плутал по каким-то темным переулкам и совсем уже было потерял надежду, как вдруг на одной из улиц справа от себя увидел светлое пятно — наподобие того, что видел прежде в горах. Когда я приблизился, свет постепенно исчез, но прямо перед собой я увидел ворота. В этот момент из-за угла за моей спиной показались солдаты… Я бросился в ворота… и оказался посреди снежного простора…

Я в недоумении проснулся. Где это я? Постепенно я узнал очертания комнаты, встал с постели и медленно подошел к окну. На востоке слабо брезжил рассвет. Я хотел было опять вернуться в тот сон и направился к постели. Увы, из моей затеи ничего не вышло. Я окончательно проснулся.

Надев брюки и рубашку, я спустился по лестнице, вышел во двор и, подойдя к огороду, тихо уселся на кованую металлическую скамью. Любуясь начинающимся рассветом, я услышал за спиной чьи-то шаги. Обернувшись, я увидел фигуру человека, идущего по направлению ко мне из монастыря. Это был лама Ридждэн.

Я поднялся, а он тем временем поклонился мне.

— Как вы рано, — сказал он. — Я думал, вы еще сладко спите.

— Что ж делать, — отвечал я, наблюдая за тем, как лама прошел к прудику и бросил в него горсть зерна для рыбок. Они словно того и ждали; вода в пруду так и забурлила.

— Ну и что же вам приснилось? — спросил лама, не глядя на меня.

Я рассказал ему о своих приключениях и особенно о пятне света. Лама был изумлен.

— А приходилось ли вам видеть такие пятна света наяву? — спросил он.

— Несколько раз во время странствий в этих местах, — отвечал я» — Скажите, лама, что это значит?

Вместо ответа он улыбнулся и сед на скамью напротив меня.

— Видно, вам помогают дакини.

— Ничего не понимаю. Кто такие эти дакини? Уил оставил Иню записку, в которой он упоминает о каких-то дакини, но раньше я ничего не слышал о них.

— Они приходят из духовного мира. Обычно они принимают облик женщин, но в принципе могут предстать людям в любом обличье. На Западе их называют ангелами, но на самом деле они существа куда более таинственные, чем мы можем себе представить. Легенды гласят, что перемещаются дакини с помощью света Шамбалы. Лама сделал паузу и посмотрел на меня.

— И как же вы решили ответить на этот зов?

— Просто не знаю, как мне поступить, — отвечал я.

— Легенды укажут вам путь. Они утверждают, что знаком приближения явления Шамбалы будет то, что многие из людей начнут догадываться о жизни ее обитателей, обретая истину посредством молитвенной энергии. Молитва — это не просто некая сила, действующая тогда, когда мы сидим и молимся, исходя из конкретной ситуации. Разумеется, молитва действует и в таких случаях, но отнюдь не ограничивается ими.

— Вы что-то рассказывали о постоянном поле молитвы…