Тайна Шампольона

Преодолев Средний Египет, наши искатели приключений приблизились к западному берегу Нила и в одной из его излучин увидели явление мечты. Описание Дендеры дошло затем до Каира. Говорили, в частности, о местном храме Хатхор. Вход в храм был завален песком, расчистка которого позволяла надеяться на лучшее. Внутри нашли монументальные колонны, на вершинах которых находились великолепные изображения людей. Кто это — женщины, мужчины, фараоны? Институт не мог больше ждать. К счастью, Виван Денон возвратился в Каир, и все мы с волнением выслушали этого очевидца, который, проникнув в храм, лично видел знаки Зодиака, вырезанные там на потолке.

— Это что-то типа сферы, составленной из кругов, в которых перемешаны животные, женские тела и астрологические знаки.

Значит, Зодиак. Ученые перешептывались: это хорошо, но пока довольно неясно.

— У меня не было времени разобраться на месте, — защищался Виван Денон. — Слишком много всего, а мои сопровождающие опасались, что в любой момент могут появиться мамелюки. Вот рисунок, который я сделал потом, уже плывя по Нилу.

Эскиз переходил из рук в руки; вслед за этим последовали комментарии. Звучало мнение, что знаки Зодиака в Дендере наверняка указывают на дату сотворения мира.

Когда Жоллуа и Терраж в свою очередь вернулись в Каир, их превосходная работа несколько затмила очарование знаков Зодиака. Для многих рисунки, высеченные на потолке темного храма, разделяли время и фиксировали точку изначального отсчета. Из этого обладатели умов, менее искусных, нежели изображалось, быстро сделали вывод, что сотворение мира произошло десять или пятнадцать тысяч лет назад…

Это утверждение, быстро дошедшее до Парижа, невозможно было проверить, однако оно распространилось и вызвало много нареканий. Оно и впрямь не было безупречным в том смысле, что явно противоречило библейской хронологии, за которую выступала католическая Церковь, утверждавшая, что мир возник за четыре тысячи лет до Рождества Христова. Десять тысяч лет или более?.. Десять тысяч лет или менее?.. Все это было весьма приблизительно, но в любом случае — не без последствий для власти Рима. Вопрос этот волновал ученых и будоражил сознание.

Камень, который позже некоторые проповедники сочтут проклятием, стал тогда высшей целью. Подтвердит ли решение связанной с ним загадки истину, содержащуюся в Библии, или надо готовиться к крушению устоявшихся понятий, к которым наш мир так жестко привязан? Возможно, правда скрывалась в иероглифах Зодиака Дендеры. Тем временем спящее могущество фараонов бросало вызов Ватикану. «Пятнадцать тысяч лет!» — радовались наиболее циничные противники Рима, довольные тем, что могут навредить его власти.

Лично я, открывая бурную полемику, которая зажжет самые серьезные умы и самые достойные общества вплоть до самих коридоров Папского дворца, думал о словах, которыми успел обменяться с Фаросом и Орфеем. Если даже разглагольствования о знаках Зодиака так разрывают души, что произойдет, когда будет расшифрована письменность фараонов? Я понял тогда, до какой степени мы были правы, интересуясь расшифровкой, и вспомнил вдруг об угрозе Гомпеша на Мальте: «Ватикан — а он очень плохо относится к Бонапарту — никогда не оставит вас в покое. Остерегайтесь…»

Один лишь фрагмент изображения с потолка храма в Дендере мгновенно спровоцировал ожесточенный спор. Что же будет, если однажды мы сумеем прочитать послания из прошлого, которые Жоллуа, Терраж, Виван Денон и другие откопали вместе с прочими зарытыми сокровищами?

Наши открытия показывали нам, что расхитители гробниц и разрушения, произведенные Цезарем и Феодосием, а равно временем, не сумели стереть фараонов окончательно.

Те закрепились в песке, словно в своем молчании, и высились над нами. Росли сомнения: быть может, самый мир был построен на этих развалинах и нашей лжи?

Эти грозные вопросы укрепляли наши соображения о Востоке и его опасностях, однако обязательства, коему мы пообещали следовать, никто не отменял. Ле Жансем, Форжюри и я, все мы не изменим больше своего мнения: мы будем искать правду, какой бы ни была ее цена, даже если фараоны обрушат цивилизацию, к которой мы сами принадлежали.

— На сегодняшний день наибольшая опасность исходит от тех, кто использует наше незнание в стремлении обосновать свои утверждения. Антиклерикалы в этом смысле ничем не лучше догматиков. Мое заключение таково: надо опасаться и тех, кто ничего не знает, и тех, кто выдумывает.

Фарос Ле Жансем был прав. Пока ничего не доказано, а предположения о фараонах и сотворении мира зависели от опасного нравоучения, которое, как и любое мракобесие, питается принципом, согласно которому человек, как и природа, боится пустоты. Чтобы победить, мракобесие старается заполнить ее догмами; и чтобы с ними бороться, надо преуспеть в деле расшифровки. Увы, до внятного перевода было еще очень и очень далеко.