Тайна шести подков

Левиттус закричал, но жонглировать не прекратил. А Бетти Грю сделал еще один выстрел.

Бутылка разорвалась прямо над плечом жонглера. Зеленая жидкость, шипя и исходя зловонным дымом, залила руку Левиттуса, прожигая и ткань камзола, и кожу, и плоть до самой кости.

Новый выстрел. Очередная бутылка разлетается на осколки, а кислота заливает жонглера.

Левиттус кричал, его лицо исказилось от ужасной боли, в костюме и теле становилось все больше дыр, третья рука, растущая из живота, повисла обугленной хворостиной, сквозь потекшую, как плавленный сыр, кожу проглядывали кости…

Бутылки продолжали взмывать в воздух, пули попадали в них одна за другой, а кислота текла, капала и брызгала на жонглера, который словно врос в манеж, не в силах остановиться или хотя бы сдвинуться в сторону.

Вскоре все бутылки были разбиты. Левиттус опустил то, что осталось от его рук. Жонглер, изъеденный и опаленный, замерший в туче зеленоваттго дыма, выглядел так, будто на него набросилась стая голодных собак, отодрав от него несколько здоровенных кусков. Но пока он был жив.

— Вы думали, это все?! — возопил Бетти Грю. — Но ведь я обещал вам смертельный номер! Левиттус! Где там твой гвоздь?!

Жонглер дернул головой, развернулся и ломаной походкой двинулся на центр манежа, где стоял небольшой столик на колесиках. Какое-то время он там провозился, чиркала спичка, что-то шипело, а затем Левиттус вернулся туда, где стоял прежде. В его руках было три круглых чугунных шара, из которых торчали подожженные фитили.

Левиртуозный Левиттус подбросил бомбы и принялся жонглировать ими, огоньки тем временем стремительно поползли по фитилям…

Долго это не продлилось.

В какой-то момент один за другим прогремели все три взрыва. Одна из бомб взорвалась над головой жонглера, другая в его руке, третья прямо у лица. Ошметки Левиртуозного Левиттуса полетели во все стороны, забрызгав и манеж кругом, и зрителей. Лишь Бетти Грю остался «чистеньким»— он вовремя раскрыл зонтик, спрятавшись за ним.

Эхо от взрывов еще какое-то время жило в зале, а потом сгинуло, растворившись в нем и слившись с музыкой, которую, пыжась, выдавали тубы и трубы, звучащие над манежем.

— Бедняга Левиттус! — воскликнул Бетти Грю. — Это лучшая иллюстрация к жизни: пытаешься за всем поспеть, но рук не хватает, и ты просто… хм… разрываешься на части… Наше представление продолжается! Антракт не запланирован! Никому не покидать места! В проходах разбросаны капканы и мышеловки! У буфета вырыт ров, заполненный крокодилами! Ха-ха. Ой, я забыл, что мы намазали сиденья кресел клеем! Впереди — лучшая часть шоу! Труффо, помоги нашим зрителям!

Карлик, сидевший за господином Помпео, встал на ноги и одному за другим всем троим зрителям задрал головы.

— Простите… простите, сэр, — прошептал он. — Но так надо…

Когда Труффо вернулся на свое место, Бетти Грю заголосил:

— Встречайте! Единственная и неподражаемая! Талантливая и бесстрашная! Равновесие — ее второе имя, доставшееся ей от двоюродной бабки троюродной кузины! Она ходит по карнизам и водостокам с такой же легкостью, как прочие ходят по улицам! Лучшая в мире фунамбулистка! Воздушная Дива Вивиа-а-ан!

Прожектор выхватил из темноты изящную фигуру, сидевшую под куполом цирка на канате, как птица на ветке.

Помахав зрителям, Вивиан, одним движением вспрыгнула на канат и замерла на нем. В следующий миг она оторвала от каната одну ногу, медленно подняла ее и встала, растянув шпагат — носочек верхней ноги глядел в центр купола.

После этого Воздушная Дива наклонилась и, взявшись руками за канат, оторвала и другую ногу. А затем аккуратно убрала одну руку.

Труффо лихорадочно зааплодировал — он всегда испытывал к Вивиан определенные чувства, и тем больнее ему было ожидать того, что ее ждало…

Фунамбулистка тем временем двинулась по канату, переставляя руки и удерживая баланс широко растянутыми в стороны ногами. Ее невероятная грация не могла не восхитить.

Дойдя до мостков, она поставила ногу перед собой и разогнулась. Развернувшись, фунамбулистка вскинула руку, приветствуя зал. Снизу раздалось одинокое «Браво!»

Музыка сменилась. Зазвучали уже знакомые взволнованные тревожные нотки. Что-то готовилось…

Вивиан присела, сжавшись, как сдавленная пружина, а затем выпрыгнула вперед и вверх — прямо в пустоту над манежем. Исполнив в воздухе впечатляющий пируэт, она плавно опустилась на канат, оттолкнулась от него и прыгнула дальше. Новый прыжок. И еще один…