Тайна школы Блэквуд

– Ты должна записать ее, – сказал человек из сна. Теперь он заговаривал с Кит без малейшего труда, словно чувствовал себя у нее в голове как дома. – Запиши этот отрывок, было бы преступлением его потерять.

– Я не умею записывать музыку, – жалобно ответила Кит.

– Я научу тебя. Вставай, – приказал мужчина. – Возьми меня за руку, я отведу тебя к столу. Бери карандаш.

– Вы же знаете, что у меня нет нотной тетради!

– Есть, посмотри сама.

Кит опустила взгляд на стол и действительно увидела нотную тетрадь, чьи бледно-синие строчки только и ждали, когда к ним прикоснется карандаш. Значит, кто-то заходил в комнату, пока она была в гостиной. Мадам Дюре? Жюль? Тот, кто украл первый написанный Линдой портрет? Когда-то этот вопрос волновал Кит, но сегодня он утратил какую-либо значимость.

– Я не хочу, – упрямо проговорила Кит. – Я не буду ничего писать. Вы меня не заставите!

Но рука ее против воли тянулась к карандашу. Сомкнув на нем пальцы, она придвинула к себе тетрадь.

– Кит! – сквозь гремящую музыку прорвался знакомый, невероятно земной голос.

– Что? – Кит вскинула голову и попыталась вернуться назад, в настоящий мир.

В дверях стояла Сэнди. Судя по пижаме и всклокоченным волосам, она легла спать, но что-то заставило ее подняться. Даже в темноте было видно, как горят веснушки на бледной коже.

– Здесь так холодно! – пробормотала Сэнди, обхватывая себя руками. – У тебя окно открыто? И ты сидишь прямо перед ним! Наверное, замерзла, как…

Закончить Сэнди не успела: карандаш вырвался из пальцев Кит, взмыл в воздух и с треском разломился напополам. А потом, словно кто-то выстрелил им из ружья, помчался прямо к Сэнди. Та закричала и вскинула руки к лицу. Кит с ужасом увидела, как у Сэнди по руке побежала струйка крови.

– Господи! – воскликнула она. – Ты как?

Девушка с рыжими волосами медленно опустила руки: из запястья у нее торчала окровавленная щепка. Словно во сне, Сэнди выдернула ее и поднесла к лицу. Казалось, она никак не может поверить, что это происходит на самом деле.

– Так, садись скорее, – Кит кинулась к подруге и подвела ее к стулу. – Я сейчас принесу полотенце. Нужно остановить кровотечение.

Бросившись в ванную, она схватила лежавшее на краю раковины полотенце и смочила его холодной водой. Быстро отжав лишнее, Кит поспешила назад в комнату.

– Прижми-ка посильнее. Нет, давай лучше я, я могу двумя руками.

Когда холодная ткань прикоснулась к глубокому порезу, Сэнди даже не поморщилась, но посмотрела на Кит с непонятным страхом.

– Зачем ты это сделала?

– Что? – выдохнула Кит. – Ты думаешь, это я сделала?

– Но кто же еще? Кто-то сломал карандаш и кинул в меня. Кроме нас с тобой в комнате никого не было… – Сэнди запнулась; в ее глазах мелькнуло понимание. – Ох, прости, Кит. Конечно, это не ты. Он был здесь, верно? Композитор?

– Да, – сказала Кит; рука, которой она прижимала полотенце, начала дрожать. Девушку замутило.

– Но зачем ему было нападать на меня? – обескураженно прошептала Сэнди.

– Дело не в тебе, – покачала головой Кит. – Он напал бы на любого, кто ему помешал. Он взял меня под контроль, Сэнди. Я должна была записать музыку, которую он сочинил. А когда ты позвала меня, я смогла разорвать связь.

– Кто приходил к тебе сегодня? – сдавленным голосом спросила Сэнди. – Шуберт?

– Не думаю. Шуберт уже давно не появлялся. Его музыка была спокойной и приятной, а в последнее время в моей голове звучит что-то дикое, даже разнузданное. На Шуберта это совсем не похоже.

– У меня та же история, – сказала Сэнди. – Я потому и пришла сегодня. Эллис исчезла.

– Исчезла? – Кит почувствовала прилив надежды. – То есть ты свободна?

– Увы. Теперь вместо Эллис ко мне приходит кто-то другой. Я не вижу его, но ощущаю его присутствие в своей голове. Оно подобно дыму, густому, серому, грязному дыму, – последние слова Сэнди проговорила с нескрываемым отвращением.

– Он назвал свое имя?

– Нет, он вообще со мной не говорит, он говорит через меня. Причем на иностранном языке. Я его не понимаю.

– Нам следовало догадаться, что Шуберт и Эллис – это только начало, и за ними придут другие. Рут утверждает, что в ее мозг поступают мысли сразу нескольких человек. В ту ночь в музыкальном классе я слышала, как призраки спорили, чья очередь меня использовать, – Кит поежилась. – Словно я общественная собственность.

– Но откуда они взялись?

– Не знаю… Может, теперь, когда дорога открыта, им стало легче сюда добираться?

– То есть дальше будет только хуже? – нахмурилась Сэнди. – Все больше «гостей» будет проникать в наше сознание – и так до тех пор, пока от нас самих ничего не останется?

По щекам Сэнди текли слезы; она плакала едва слышно, но очень горько, и это не имело никакого отношения к порезу на руке. Кит убрала полотенце – кровь остановилась. Подняв голову, она увидела на лице подруги отчаяние и поняла, что хоть одна из них должна сохранять боевой настрой.

– Мы справимся, – решительно сказала она. – И не позволим нас использовать.

– Но что ты предлагаешь? Они сильнее, их больше, а еще им не нужно спать, в отличие от нас, – напомнила Сэнди.