Тайна сибирских орденов

К июлю 1918 года положение белых упрочилось: Сибирская армия взяла Омск, Томск, Иркутск, Красноярск, Ишим, Тобольск, Тюмень и подступила к Уралу. Ее «боевая деятельность приобрела вид планомер­ных наступательных операций».

Бывшие офицеры генерального штаба царской армии убеждали Гришина-Алмазова: «Внешние знаки отличия, форма в глазах малокуль­турной солдатской массы имеет огромное значение. Разные яркие ло­скуточки, тряпочки, галунные нашивки в виде погон, петлиц, канта, шнурков, ордена, кокарды, звезды влекут к себе сердца серых мужичков. Мы должны воспитать солдат в духе любви и преклонения пред этими побрякушками. Мы должны убедить солдата, что только в его полку, луч­шем полку из всей армии, есть красные петлицы с черным или белым кантом. Мы должны убедить его, что он счастливец, если носит на шта­нах золотой галунный кант. Если мы убедим его в этом, если сумеем заставить поверить нам, то в бою, на войне этот солдат за эти яркие лоскутки сложит без рассуждений свою голову, докажет, что его полк — лучший полк, единственный по доблести в армии, ибо он носит петли­цы с черным кантом. Фетишизм живет в душе народа, и это надо учесть и использовать широко и полно».

Награды — один из необходимых атрибутов любой армии. Сомне­ния по поводу того, насколько этично награждать упраздненными боль­шевиками царскими орденами, и в первую очередь орденом Святого Ге­оргия и Георгиевским крестом, участников Гражданской войны на всех белых фронтах, решались схоже — путем учреждения новых, собствен­ных орденов и медалей.

По распоряжению Гришина-Алмазова 2 июля 1918 года была обра­зована специальная комиссия по выработке статута «Ордена Сибир­ской армии». Председателем комиссии назначен дежурный генерал штаба Сибирской армии подполковник К.А. Троицкий, членами — на­чальник инженеров армии подполковник Н.А. Завьялов, инспектор ар­тиллерии армии подполковник П.А. Бобрик, командир 4-го Степного Сибирского стрелкового корпуса капитан А.Г. Онушкевич и подъесаул Михайлов. Обсудив вопрос о награждении орденами, комиссия призна­ла, что «установление в настоящее время какого бы то ни было ордена или внешнего знака отличия — преждевременно».

Свое решение комиссия аргументировала тремя обстоятельства­ми. Во-первых, бойцы Сибирской армии — люди, безусловно, идейные, и для них знак внешнего отличия не будет играть существенной роли. Во-вторых, многие из них рассматривают борьбу за свободу Сибири и Сибирское учредительное собрание как составную часть борьбы за Россию во главе с Всероссийским учредительным собранием. Для та­ких борцов орден от Временного Сибирского правительства не станет достаточно почетной наградой. В-третьих, «награждение орденами те­перь, когда состав армии почти исключительно офицерский, даст по­вод для демагогии». В то же время, создавая необходимость сохранить для потомков имена и подвиги лиц, особо отличившихся в боях и в деле воссоздания армии и государства, комиссия признала желательным уч­редить особую почетную книгу, в которую предлагалось заносить имена этих лиц с описанием их заслуг и подвигов. В будущем эту книгу пред­полагалось передать Учредительному собранию, «которое одно вправе оценить и вознаградить заслуги, оказанные государству».

Гришин-Алмазов утвердил решение комиссии, добавив, что по­четные книги надлежит ввести в штабах корпусов. Одновременно он приказал объявить, что за боевые отличия военнослужащие будут вознаграждаться чинами, назначением на более высокие должности, а также сообщением о подвигах в приказах по полкам, дивизиям, кор­пусам и армии.

Приказом по Сибирской армии от 2 июля 1918 года первые четве­ро военнослужащих получили производства в следующие чины, в том числе командир Степного Сибирского корпуса полковник П.П. Иванов-Ринов — в генерал-майоры, командир Средне-Сибирского корпуса подполковник А.Н. Пепеляев — в полковники, командир роты отряда есаула Красильникова капитан К. В. Неофитов-Неволин — в подполков­ники (посмертно), начальник гарнизона на станции Тайга доброволец В. Кротов — в прапорщики. В тот же день Гришин-Алмазов приказал командирам корпусов представить по команде к производству в сле­дующие чины особо отличившихся в боях офицеров и добровольцев. В приказе обращалось внимание на то, что «должны быть представлены самые достойные с должным разбором, и начальникам не руководство­ваться нежеланием обидеть, причинить неприятность».

С этого времени за боевые или иные заслуги военнослужащие Си­бирской армии стали производиться в следующие чины вплоть до ге­неральских. В течение июля — ноября 1918 года были произведены из полковников в генерал-майоры двадцать офицеров кроме Гриши­на-Алмазова и Иванова-Ринова — Г.А. Вержбицкий, В.В. Зверев, П.П. Бе­лов, Е.К. Вишневский, А.Г. Укке-Уговец, Н.Т. Сукин, А.Н. Пепеляев, А.В. Эллерц-Усов, М.П. Никитин, П.А. Бобрик, С.И. Лящик, А.М. Ми­хайлов, М.И. Федорович, А.М. Ионов, В.А. Иванов, И.А. Смирнов, Б.М. Зиневич и Ф.Г. Ярушин.