Тайна сибирской платформы

Через неделю Тунгусская геологоразведочная алмазная экспедиция была полностью укомплектована. Начальником экспедиции назначили опытного хозяйственника, закоренелого таежника Иннокентия Ивановича Сафьянникова, главным геологом — Одинцова, начальниками поисковых партий — геологов. Белова, Соколова, Файнштейна.

Почему именно в бассейне Нижней Тунгуски решено было искать алмазы? Самым серьезным основанием, безусловно, был прогноз, сделанный Соболевым и Буровым. Кроме того, имелись еще кое-какие сведения, позволившие еще больше сузить район поисков.

В архивах Иркутского геологического управления Михаил Михайлович Одинцов натолкнулся на любопытный документ. Это была довоенная заявка на постановку поисковых алмазных работ в районе фактории Ванавары — месте падения знаменитого Тунгусского метеорита. Одинцов разыскал автора этой заявки — охотоведа Янковского.

Интересный человек был этот Янковский. Он окончил институт, но страсть к таежным скитаниям заставила его наняться простым рабочим в экспедицию известного ученого Кулика, занимавшегося поисками Тунгусского метеорита. Янковский был заядлый медвежатник. Эвенкийской пальмой — широким ножом-секирой — он убил двадцать восемь медведей.

Янковский занимался не только медвежьей охотой. Он вел большую научную работу. Натолкнувшись в одной из книг на упоминание о находке в Пензенском метеорите кристаллов алмаза, он стал искать алмаз в окрестностях Ванавары. «Небесных» алмазов он, правда, возле Ванавары не обнаружил, но нашел в маленьком ручье кристалл, напоминавший алмаз, и на основании этого послал заявку в Иркутск, в геологическое управление.

…Есть люди, которые выбирают себе в жизни одну профессию, одно дело и остаются преданными ему до конца. Они отдают ему все силы, весь жар души, все мечты, все стремления и в конце концов добиваются успеха.

Такими людьми были иркутские геологи Михаил Одинцов и его товарищи. Они выбрали большое, нужное для народа дело — найти в Сибири наш русский, отечественный алмаз — и решили довести его до победного конца, чего бы это ни стоило каждому из них. На прощальном вечере в Иркутске, когда друзья в последний раз перед вылетом в экспедицию собрались все вместе, Михаил Михайлович Одинцов произнес торжественно-шутливую речь.

— Бледнолицые братцы-рудознатцы! — сказал Одинцов, поднимаясь из-за стола с бокалом в руках. — Завтра мы отправляемся в страну наших мечтаний. Десять лет назад мы впервые заговорили о неуловимом минерале, которым так бедна наша Родина и который так нужен ей. Десять лет мы не могли осуществить нашу мечту. Сегодня мы стоим у ее порога. Наша вера в успех велика, но еще большие испытания ждут нас впереди. Нам предстоит стереть с геологической карты сибирского севера не одно «белое пятно».

Эта работа потребует от нас воли, выдержки, выносливости и крепкого чувства товарищества. Один ученый сказал, что та сила, которой соединены друг с другом атомы углерода, образующие кристалл алмаза, похожа на великую клятву на верность и братство, перед которой оказалось бессильным время. Дадим же и мы эту клятву — клятву вечной верности нашему общему делу — и пообещаем друг другу, не выполнив ее, не возвращаться назад.

Михаил Михайлович улыбнулся и достал из кармана листок бумаги, на котором были написаны знаменитые слова Ломоносова.

— «…Станем добираться до отменных камней-аспидов, — читал Одинцов в полной тишине, — и даже до изумрудов, яхонтов и алмазов. По многим доказательствам заключаю, что и в северных недрах пространно и богато царствует натура…»

— И быть по сему! — торжественно заключил Владимир Белов.

— И быть по сему! — дружно повторили остальные.

…Ранней весной 1947 года, когда еще не сошел снег, но уже вскрылись первые реки, эскадрилья «летающих лодок» забросила Тунгусскую экспедицию в далекое эвенкийское стойбище Ербогачен. Отсюда по долинам пустынных таежных рек поисковым партиям предстояло тронуться в путь.

«Если на Сибирской платформе есть алмазы, то лучше всего их искать по речным косам, отмелям, перекатам», — так рассуждали геологи. Речная тропа была самой верной дорогой к алмазным месторождениям.

В Ербогачене Тунгусская экспедиция разделилась на три партии. Первую, Ванаварскую, по рекам Большая и Малая Ерема, притокам Нижней Тунгуски, повел Сергей Соколов. Вторую, Чуньскую, по реке Чуне, притоку Подкаменной Тунгуски, или, как ее еще называют, Хатанги, — Григорий Файнштейн. Третью партию, ушедшую на реку Илимпею, возглавил Владимир Белов. Одинцову было поручено общее геологическое руководство. На потрепанном ПО-2, пилотируемом лихим таежным летчиком Иннокентием Куницыным, он как метеор носился из партии в партию. Начальник экспедиции Сафьянников взял на себя самую трудную часть работы: он обеспечивал все партии и отряды, разбросанные в тайге на огромной площади, продовольствием, с которым в послевоенные годы было не так-то легко.