Тайна Синих лесов

Очнулся Каспар оттого, что кто-то похлопал его по щеке. Он открыл глаза и обнаружил, что лежит на земле, связанный, а рядом стоит тот самый толстяк, что командовал напавшими на них копейщиками. Теперь он был без шлема, и его лоснящееся от пота лицо не выражало ничего, кроме любопытства.

– Живой, – констатировал толстяк. – Хорошо. Значит, ты и есть предводитель этой банды? Первый раз вижу такую пеструю компанию – люди, гном с орком, да еще и эльф. Самый настоящий, а не полукровка из Синих лесов.

Неподалеку гневно фыркнул Аркуэнон. При всяком упоминании о родичах из Синих лесов выдержка изменяла эльфу.

Каспар молчал.

– Не хочешь отвечать? Ну ничего, еще разговоришься, палачи моего хозяина князя Збычека умеют развязывать языки – у них к этому делу большие способности.

Толстяк засмеялся.

Каспар отвернулся, и толстяк настаивать не стал, он отошел и о чем-то заговорил со своими солдатами. Неподалеку возился с ранеными лекарь, полотенце в его руках было в темных пятнах крови.

– Это он запугать нас хотел, ваша милость, – сказал гном; он лежал неподалеку – без шлема, борода спуталась и выглядела жалко.

Каспар вздохнул; в голове гудело, раны и ушибы, не замеченные в горячке боя, теперь давали о себе знать.

– Похоже на то, – сказал он, потом с трудом перевернулся на бок, сел и огляделся.

Они – все пятеро – были живы и, связанные, лежали на обочине. Орк морщился то ли от боли, то ли от горечи, что угодил в плен. Бертран, как мог, массировал связанными руками колено, рядом валялась смятая накладка.

Эльф просто смотрел в небо, равнодушно, словно все происходящее не имело к нему никакого отношения. Черный шнурок свалился с его волос, и они были в беспорядке. Каспар даже почувствовал на миг некоторое злорадство: наконец-то безупречный Аркуэнон выглядел как все.

Рядом стояли двое часовых с обнаженными мечами, другие воины укладывали на телеги погибших в стычке.

– Неплохо мы их отделали, – не без гордости произнес Углук. Его лицо украшал синяк, имевший на зеленоватой коже свинцовый оттенок.

– Да, повоевали хорошо, – согласился Бертран. – Интересно, какой смерти они нас предадут за такое геройство?

Развить эту тему они не успели – толстяк отделился от группы солдат и, властно махнув рукой, крикнул:

– Пленников – на лошадей!

Каспар подумал, что их закинут поперек седел, как какие-нибудь трофеи – с пленниками обычно не церемонились, но двое дюжих воинов развязали ему ноги, помогли сесть в седло и снова связали их, пропустив веревку под брюхом лошади. Повод сунули меж стянутых ладоней, таким образом давая полнейшую свободу.

Так же учтиво обошлись с Бертраном, Углуком и Аркуэноном, а когда очередь дошла до Фундинула, дело застопорилось.

– Куда вы меня, куда? – закричал гном, с ужасом глядя на мардиганца, к которому его тащили. – Нет! Только не на лошадь! Только не на ло-ша-адь!

Фундинул завизжал, как поросенок, и принялся брыкаться, повалив волочивших его солдат.

– Да что с ним такое?! – возмутился толстяк. – Дайте ему плетей, чтобы был посговорчивее!

– Эй, почтеннейший, не нужно плетей – он очень лошадей боится, – подсказал Каспар.

– И что, побежит за нами пешим? – усмехнулся толстяк.

– Отдайте ему мула, он лишь на нем ездит…

– Мула? – Толстяк оглянулся.

Мул действительно имелся, он стоял возле кустов и методично объедал с них листья.

– Давайте сюда мула, – приказал толстяк, и Шустрика подвели к гному.

Оказавшись в седле, Фундинул счастливо заулыбался:

– Я так за него переживал, ваша милость, боялся, как бы эти разбойники чего с ним не сделали!

– К счастью, все обошлось, Фундинул, – сказал Каспар.

Воины князя Збычека удивленно поглядывали на гнома, сейчас он выглядел как туху – лесовичок, с длинной бородой, куда набились травинки и прошлогодние листья.

Толстяк махнул рукой, и колонна, состоявшая из пленников и охранявших их солдат, тронулась.

Они не проехали и мили, когда Углук начал вздыхать:

– Эх, как брюхо-то подводит. Интересно, когда нас кормить будут? Эй, хозяин, – обратился он к одному из ехавших рядом конвоиров. – Кормить-то будете? У меня последнее желание имеется – наесться каши или бобов с салом.

– Моя бы воля, я бы тебя… – злобно процедил солдат, и орк отвернулся.

– Видать, умру голодным, – грустно произнес он. – Что может быть страшнее?

– Наш князь потчует незваных гостей плетями и батогами, – подал голос другой всадник, с огромной вмятиной на кирасе. – А тем, кто особенно придется по сердцу, – дыбу вместо обеда.

– Не самое полезное блюдо, – заметил Бертран.

Далее ехали молча, даже неугомонный Фундинул притих и монотонно раскачивался в седле.