Тайна Скорпиона (СИ)

— Но она победила свой страх! Её любовь ко мне оказалась сильнее. Она была готова отдать за меня жизнь, а я нет! Выходит, что я… не умею по-настоящему любить?!

— Только ты сам можешь ответить на этот вопрос. Я лишь могу сказать, что ты умеешь быть преданным и надежным другом, готовым прийти на помощь. А это уже немало.

— Но смерть Аморы… Я никогда себе её не прощу. Буду вечно помнить, что на её месте мог бы оказаться я. И должен был оказаться по-хорошему. Мне так стыдно… Я живу благодаря её жертве. И, самое страшное, я уже никогда не смогу вернуть этот и без того неоплатный долг!

— Ты уже вернул его, Локи. Ты спас малыша и всю нашу вселенную заодно с ним. Лично я поражена тем, что ты смог выжить в мире демонов. Другой бы на твоем месте сломался.

— Я никогда не смог бы пройти этот страшный путь, если бы на Амора. Её любовь, оставшаяся со мной даже после её смерти, оберегала меня от бед и дарила надежду. Это Амора спасла меня от демонов. Её жертва, её любовь. А я тут и вовсе не при чем.

— Ты ошибаешься. Любовь может спасти лишь того, кто умеет по-настоящему ею дорожить. Так что и твои личные качества сыграли не последнюю роль. Ты герой, Локи, и я очень тобой горжусь.

— А сам я себя последним уродом ощущаю…

Эмоции с новой силой ударили в голову, и я почти перестал соображать, где нахожусь, с кем разговариваю, и что вообще происходит. Перед глазами все расплывалось (наверное, из-за пелены слез), все предметы казались какими-то неясными и смутными, а в сердце будто бы горел огонь, сжигая изнутри душу. Огонь, который ничем нельзя было потушить.

Меня бросило в жар, как всегда бывает, когда эмоциональный срыв достигает своего апогея. Я не мог нормально дышать и судорожно ловил ртом воздух, будто рыба, вытащенная из воды. Все мысли из головы исчезли, сгорев в этом неистовом пламени безысходности и боли.

«Ну почему, почему случаются вещи, которые мы не можем изменить? Почему минутная слабость порой приводит к непоправимой беде и вечным страданиям?» — Задавал я себе пустые вопросы, дать ответ на которые, наверно, не смог бы никто.

Если бы я мог отмотать время назад, то не колеблясь ни секунды умер бы за Амору, потому что это легче, чем жить, зная, что она погибла по моей вине. Но пути назад не было.

Внезапно я заметил, что шторы на окнах вспыхнули синим огнем, который постепенно начал перекидываться и на другие предметы интерьера. Это я что ли нечаянно пожар устроил?

— Ничего страшного, это поправимо, — ответила мама на мой не заданный вслух вопрос. — Интуитивный выброс магии, такое иногда случается при сильных переживаниях. Не волнуйся, я устраню последствия. Ты, главное, успокойся.

— Мам, помоги мне, прошу, — с невероятным трудом проговорил я, чувствуя, что это странное состояние меня убивает. — Сделай что-нибудь, ты же умеешь.

— Умею, но не стану этого делать, — покачала головой Фригга, поднявшись на ноги. — Ты уже взрослый человек и должен уметь сам справляться со своими эмоциями. Я ведь не всегда могу быть рядом с тобой.

— Но… сейчас все слишком серьезно. — Язык заплетался, похуже чем у пьяного эльфа, и моя речь, наверное, с трудом давалась человеческому восприятию. — Я…умру, если ты не поможешь.

— Это тебе только так кажется, поверь. Я представляю, как тебе сейчас нелегко, сама ведь по молодости так же страдала, и тоже случались… интуитивные выплески. Действительно, страшное испытание, не спорю. Но ты способен обуздать свои чувства самостоятельно. Все не так ужасно, как тебе сейчас видится. Пройдет время, ты успокоишься, и тебе станет легче. Все хорошо, Локи, все нормально. И то, что творится с тобой сейчас, совершенно естественно в твоем возрасте. Все мы в своей жизни совершали что-то такое, о чем приходилось потом вот так жалеть. И все это переживали, а потом шли дальше.

Мама говорила что-то и дальше, но я почти не вникал в смысл её речей. Мне хватало того, что она сидит рядом и говорит что-то успокаивающим тоном. И постепенно я приходил в себя, а мои действия становились все более осмысленными и адекватными. По крайней мере, шторы пылать перестали. Но боль никуда не делась.

— Вот видишь. Уже лучше, правда? Уже ведь не умираешь? — мама ободряюще улыбнулась, и от этой её улыбки по венам заструилось тепло.

— Если честно, не знаю, — тихо и как-то отрешенно проговорил я, откинувшись на спинку кресла и поглядев в окно, за которым ярко светило солнце и беззаботно щебетали пташки. — Мне хочется побыть одному.

— Хорошо, — мама понимающе кивнула и направилась в сторону выхода. — Но все-таки постарайся не слишком замыкаться в себе. Думаю, общение с Тором и Джейн пойдет тебе на пользу, поможет отвлечься от всего этого…

Я кивнул, показывая, что принял её слова к сведенью, и мама ушла, оставив меня наедине со своими мыслями.

***

Успокоился я на удивление быстро. Эмоциональный вихрь в душе угас почти так же внезапно, как зародился. Посидев минут двадцать в кресле, пристально разглядывая потолок, я все-таки решил последовать совету матери и отправился в покои своего брата.