Тайна соборов

Изображения на правой стороне разобрать труднее, они почернели и растрескались — прежде всего из-за того, что портик тут обращён на запад и западные ветры за семь веков сильно их повредили, а некоторые вообще превратили в рыхлые неясные силуэты.

На седьмом барельефе этого ряда — первом справа — продольный разрез атанора с внутренним устройством для поддержки философского яйца; в правой руке у изображённого человека — камень [XII].

XII. Собор Нотр-Дам де Пари - Центральный портик. Атанор и камень.

В следующем круге — грифон. Мифологическое диво (monstre) — лев с головой и грудью орла — подводит исследователя к понятию противоположностей, которые с необходимостью соединяются в философской материи [XIII]. Здесь мы видим знак, иероглиф первого соединения (première conjunction) — оно осуществляется постепенно, по мере выполнения трудоёмкой и утомительной работы, состоящей из нескольких стадий, названных Философами орлами. Последовательный ряд операций, приводящий к внутреннему связыванию Серы и Ртути, именуется также возгонкой (Sublimation). В результате повторения Орлов или философских возгонок Ртуть (mercure) избавляется от своих грубых земных частей, от избыточной влаги и захватывает часть твёрдого тела (corps fixe), каковое она растворяет, впитывает в себя и ассимилирует. Отправить в полёт орла, как выражаются герметики, — значит выпустить свет из могилы, вывести его на поверхность, что присуще любой истинной возгонке. Об этом повествует притча о Тесее и Ариадне. В ней Тесей — Θεσ-είος, упорядоченный, проявленный свет (lumière organisée, manifestée) — отделяется от Ариадны, araignée (паучихи), находящейся в центре своей паутины, пустой породы (caillou), кокона (coque), оболочки (cocon), каковую сбрасывает с себя бабочка (Психея). «Знайте, брат мой, — пишет Филалет[77], — что точное приготовление Летящих Орлов (Aigles volantes) есть первая ступень совершенств и взойти на неё способен лишь предприимчивый и сведущий ум… Нам для этого пришлось немало попотеть, потрудиться, провести немало бессонных ночей. А вы к тому же новички — нет сомнения, что без больших усилий вам в этой операции не преуспеть.

XIII. Собор Нотр-Дам де Пари - Центральный портик. Связывание серы и ртути.

Поймите, брат мой, что имеют в виду Мудрецы, когда заявляют, что орлы должны пожрать льва; и чем меньше орлов, тем суровее битва и тем труднее одержать верх. Для достижения совершенства в Великом Делании нужно не менее семи орлов, а в ряде случаев их число доходит до девяти. Нашу Философскую ртуть называют ещё птицей Гермеса, гусём (Oie) или лебедем (Cygne), а порой и фазаном».^XXXII

Как раз об этих сублимациях говорит Каллимах, когда в своём «Гимне к острову Делосу» упоминает о лебедях:

…εχυχλωσαντο λίποντες
Εβδομαχίς περί Δηλον…
Ογδοον ουχ ετ αείσαν, ο δ’εχθορεν

«Лебеди семь

сотворили плавных кругов над Делосской землёй…Песни восьмой не успели начать они, как из чрева он [Аполлон] явился»⁽⁵⁹⁾.

О том же самом шла речь в книге Иисуса Навина, когда воины народа израильского обходили семь раз вокруг Иерихона, чьи стены после седьмого круга обрушились (Нав., 6:16).

Чтобы отметить жестокость схватки, предшествующей слиянию, Мудрецы символически представили два естества (deux natures) в виде орла и льва — животных равной силы, но разного сложения (complexion contraire). Лев олицетворяет силу земную, твёрдую (fixe), орёл — силу воздушную, летучую (volatile). Встретившись, противники вступают в единоборство, они наседают друг на друга, разрывают друг друга на части, да так, что орёл лишается крыльев, а лев — головы. В результате они сливаются в одно тело, среднее по свойствам и субстанциально однородное, — в активированную Ртуть (Mercure animé).