Тайна сокровищ Заколдованного ущелья

Однажды крестьянин вспомнил об обещании, данном ребенку, но пред лицом всего этого добра и тем более пред лицом открывающихся возможностей мысль об игрушечной дудочке, такой крохотной, показалась ему жалкой. Так и получилось, что в магазинах он и глядеть не хотел на инструменты меньше флейты, а мечталось ему нечто огромное. Конечно, самым крупным было пианино, точнее, концертный рояль, но в рояль никак не подуешь, и вообще он ничем не походил на дудочку, а ведь нельзя же обмануть ребенка! Из духовых инструментов самым большим оказалась туба, а поскольку она была медная, то и блестела ярче всех. Он купил ее, но когда представил себе мощную грудь трубача, играющего на этой тубе, а рядом с ним хрупкое тельце своего сыночка, то добавил к ней джазовую ударную установку, куда входили один большой барабан, два барабана поменьше, пара тарелок, треугольник, клаксон, маракасы, пара кастаньет и бубен. И все это способно было звенеть, греметь, грохотать.

Он распорядился еще начистить тубу до блеска, так, чтобы вся сверкала, молнии метала.

30

Глаза козла метали молнии. Но тут человек концом одного из здоровенных шипов, покрывавших набалдашник какой-то палицы, поддел козлиный глаз, выточенный из изумруда, поднатужился и выломал его. Получилось так: войдя, он сразу потянулся к золотому шлему, который лежал на одной из могил, нахлобучил его себе на голову. Шлем пришелся впору. Крестьянин горделиво уперся палицей в другое надгробие. Эх, жалко, что тут фотографа нет, – хорошо бы запечатлеться в таком виде! Но против него стоял лишь козел с изумрудными глазами. Чудовищный козел, наделенный орлиными крыльями и клювом, пристально смотрел на него. Он немного струсил. И тут вспомнил про радиоприемник. Чем самому выть со страху, лучше препоручить это радио! Он повернул ручку приемника. Послышалась взволнованная речь некоего духовного лица, но, должно быть, в передачу вкрался какой-то технический дефект: похоже, магнитофонную ленту с записью выступления запустили не с того конца, и передача шла задом наперед… Однако это было несущественно – внушительный голос с богатыми переливами отлично справлялся с задачей. Речь утратила значение, но сохранила значительность. В таких случаях неважно, с какого конца крутить пленку, она всегда прозвучит так, как надо.

Вероятно, строгий голос представителя духовенства помог крестьянину преодолеть страх перед козлом. Это произошло в тот момент, когда он шипом выковырнул драгоценный камень. Теперь козел уже не пялился на него во все глаза: глаз-то у него остался один. Следующим ударом человек вышиб и его.

Человек повел вокруг себя суровым, тяжелым взором, пронизывающим темноту в углах: не укрылся ли там враг? Но в подземной усыпальнице истлевших воителей раздавался лишь важный голос, произносивший речь задом наперед. Крестьянин больше не робел. Он чувствовал себя победителем.

31

Наконец тронулись. Крестьянин понимал, что перевезти в деревню весь этот нескончаемый поток современных предметов первой необходимости, пристраивая вещь за вещью на попутные машины, не удастся. Собрав побольше добра, он отправил его в путь всем скопом. Покуда позволяла дорога, ехали на грузовиках. Потом их сменили мулы, телеги и носильщики.

Все было продумано заранее. Там, где начинался проселок, наняли достаточно животных, повозок и людей. Мозговым центром операции выступала жена ювелира, выполнение намеченного плана возложили на того парнишку, что поджидал славы в мире искусства.

Единственным путем через горы и ущелья были козлиные тропки, но носильщикам помогали ловкость и сноровка – дар, передаваемый по наследству из поколения в поколение, а также приобретаемый тренировкой. Тяжести переносить нелегко, но коль скоро переноска их – ремесло человека, то разница между тяжелым и легким грузами кажется не такой уж большой. Не составляет особого труда исполнять работу, которая соответствует натуре работника и существующим условиям. Деньги на расходы были, были носильщики, для которых эта работа превратилась в потребность, нашлась тропа, проложенная горными козлами, была цель – доставить вещи во что бы то ни стало, следовательно, наблюдение за выполнением этой задачи также не требовало особых усилий.