Тайна «Соленоида»

Поэтому наблюдение за Галиной ничего не дало. После ночной операции Галина вернувшись домой, легла спать. Днем ездила к Юрию, а вечером вышла на работу в парк. У Сахарова не оставалось сомнения, что она встречается с Томпсоном, будучи на своем рабочем месте. Это очень удобно для нее и Томпсона. Взять ее и допросить? Но она может и не выдать своего шефа, как это сделал Гарри Строкер. А Томпсон в то время, чего доброго, взорвет «Соленоид». После этой операции он совсем обнаглеет. Пленка на «Каракатице» — это ясно. Теперь осталось уничтожить «Соленоид». Несомненно, Волк потому и остался на берегу, чтобы выполнить диверсию. Иначе он сам вышел бы на берег и сам переправил бы пленку.

«Нет, плохо мы еще работаем, — думал Матвей Ильич, разбирая ход ночной операции. — Конечно, брать Отрогову и связного нельзя было. Тогда мы наверняка спугнули бы Томпсона. Такой опытный шпион не мог не следить за встречей Отроговой и связного. Значит, мы правильно поступили, позволив связному уйти в воду. И правильно сделали, направив ему вдогонку своих водолазов. А вот техническая сторона операции подкачала: будь у наших пловцов электромоторы и гребные винты, связной не ушел бы. Выследив его, наши люди обнаружили бы и подводную лодку. Тогда достаточно было бы выбросить буй с дымовой шашкой — и на помощь им подошел бы миноносец, примчались торпедные катера. А так вот вся операция пошла насмарку. И чертежи похищены. Правда, чертежи разрозненные, потому что Житков последнее время никому не выдавал тех чертежей, которые позволили бы открыть секрет «Соленоида», принцип работы его необыкновенного двигателя. Но все же и этих чертежей не надо было выпускать из своих рук. И Томпсон на свободе. Но он сунет нос в пещеру и захочет увидеться с Отроговой в неурочное время. Или придет в пещеру за минами, чтобы потом взорвать «Соленоид», там у него целый склад их обнаружили…»

Директору завода и Арбалетову он посоветовал:

— Спускайте «Соленоид» со стапелей ночью. Это помешает сфотографировать судно.

«Соленоид» строился на подвижной площадке, лежавшей на железобетонном ящике-понтоне, полузатопленном в канале, который был проложен по середине цеха. Когда лодка строилась, понтон находился в плавучем состоянии, поддерживая площадку чуть повыше уровня пола в цехе. По мере утяжеления «Соленоида» понтон спускался, погружался все глубже. Но вот пришел момент спуска судна в воду. Арбалетов подошел к металлическому киоску, стоящему возле одной из стен цеха, отпер дверцу и открыл. Внутри находились манометр, термометр, электрические измерительные приборы, предохранительные пробки, рубильники. Под одним из рубильников было написано: «Подъем понтона», под другим: «Погружение понтона».

— Внимание! — крикнул Арбалетов. — Опускаю понтон.

И повернул рубильник. В тот же миг послышалось резкое, свистящее шипение — это через открывшееся отверстие в стенке понтона стал вырываться воздух, вытесняемый водой, которая хлынула в нижний клапан понтона. Заполняемый водой, понтон стал медленно погружаться. В воду канала ушла площадка с подпорками, на которых покоился «Соленоид». Вот и «брюхо» лодки очутилось в воде… Стабилизаторы скрылись… Центральная труба… Прожекторы…

Капитанская рубка… Но дальше лодка не стала погружаться: вода достигла лишь капитанской рубки. «Соленоид» очутился на плаву. Все знали, почему он так глубоко осел: на лодку погрузили очень много балласта. Сделано это было по двум причинам: чтобы испытать остойчивость, прочность лодки в надводном положении, а также для того, чтобы загнать лодку поглубже в воду и сделать ее менее заметной; последнее обстоятельство было очень важным, так как лодку следовало вывести в бухту, опробовать, окончательно снарядить и отправить в предстоящий поход к хребту Лазарева.

Лодку в ту же ночь вывели в бухту и поставили между двумя огромными баржами, стоявшими возле заводских причалов. Они заслонили «Соленоид» своими высокими бортами от посторонних глаз, и Томпсону пришлось обследовать на следующий день буквально каждый метр водной поверхности у причалов завода с помощью бинокля, прежде чем он обнаружил подводную лодку, так интересовавшую Моррила, а следовательно, и его, Волка. Завод и бухту он рассматривал с вершины Маяка.

Два дня он пытался пробраться к «Соленоиду» и прикрепить к его бортам магнитные мины, но все попытки оканчивались неудачей. Между тем приближался крайний срок выполнения задания, после чего «Каракатица» должна была уйти, не дожидаясь больше его, Томпсона. Надо было спешить. Поэтому Томпсон решился на крайний шаг: поручить уничтожение «Соленоида» Барону. Не хотелось бы делать этого: и такого хорошего агента можно потерять, и для себя опасно.

Для себя опасно потому, что придется опять лично встретиться с Бароном. Как бы он не привел за собой хвост… Но ничего не поделаешь, это в последний раз. Надо будет передать ему несколько мин. Пусть лучше сам придет за ними, чем нести ему на дом… Заодно нужно будет вызвать в пещеру и Галину.

Глава 8. Под сводами «Планетария»