Тайна Спящей Охотницы

Что, наконец, делать теперь ему, Никите Демидову? Сидеть и дожидаться науки, как «скорой помощи»? Но ведь она, наука, и которая тоже ничего наверняка доказать ему не сможет. А кого тогда ждать? Какого-то святого космонавта или водолаза из центра галактики, который всё знает наверняка, который придет к Киту, как к княжне Елизавете Веледницкой во сне или наяву, и скажет, что делать?.. Может, в самом деле позвать его как-нибудь… помолиться, чтобы пришел?

Клацнула дверь в прихожей. Кит вздрогнул чуть не до разрыва сердца и выскочил в коридор.

Правая рука князя до локтя светилась свежими бинтами.

Казалось, все должны радоваться, но почему-то и князь, и папа выглядели не только задумчивыми, но и мрачными. Особенно папа. Будто каких-то неприятностей в дороге насобирали…

- Ну как? – осторожно спросил Кит, глядя на князя.

- Ваш «Рено», пожалуй, поудобнее моего… - ответил тот, улыбнувшись только одним, левым, уголком рта.

- Ужин готов? – вместо ответа сурово спросил папа.

Кит спохватился и полетел на кухню. Вода уже почти выкипела из кастрюли! Он, Кит, оказывается, почти полтора часа просидел перед ноутбуком, тупо в него глядя, пока его мозговые клетки кипели всякими химическими реакциями… И всё равно всё в мозгах осталось сырым, не сваренным, в отличие от картошки в нормальной кастрюле на нормальной плите… Картошка уже почти вся развалилась.

Кухонная суета пошла на пользу: Кит слегка пришел в себя и даже понадеялся, что нужный ответ и вправду вот-вот придет сам собой.

Ужинали молча. Сам Кит боялся что-то спрашивать, догадываясь, почему папа такой задумчивый и мрачный.

За чаем папа, наконец, глубоко вздохнул:

- Князь мне все рассказал.

У Кита в животе стало холодно, будто он не горячий чай, а мороженое проглотил… Хотя он, конечно, догадывался о причинах молчания. Он стрельнул глазами в Жоржа, и тот очень внятно – хитрым иероглифом, сложенным из бровей и губ, - дал понять, что совсем не «всё» и что про атаку на авиалайнер он, конечно же, папе Кита – ни-ни…

- Умоляю вас, Андрей Николаевич, - взмахнул князь здоровой рукою, а перебинтованную он теперь бережно держал на коленях. – Нет сейчас уже, в вашем веке, никаких настоящих князей… Просто Жорж.

- Хорошо, Жорж, - кивнул папа и внимательно посмотрел на сына.

- И что делать? – спросил Кит с таким ощущением, что не Жорж, а он сам, Кит, всё это время сидел и рассказывал папе о своей вселенской проблеме и о своем неврозе.

- Не знаю, - монументально ответил папа.

Сердце у Кита упало.

- И что делать? – обреченно-потерянно переспросил Кит.

- Подумаем… - сказал папа. – Можно хоть взглянуть на нее?

Кит ракетой улетел к себе в комнату и ракетой вернулся оттуда, как с Марса на Землю, неся голограмму, будто ценнейший образец марсианского грунта, по которому можно будет определить окончательно, раз и навсегда, есть жизнь на Марсе или её там нет ни разу.

Папа положил объемный портрет Спящей Охотницы перед собой на стол, отстранился от него, а потом стал двигать головой так, будто прикидывал, как ему, художнику, писать этот портрет с натуры. Кит не сводил глаз – не с портрета, а с папы… но, что думает папа, к какому выводу приходит, догадаться было никак нельзя.

- Ну… - не вытерпел Кит.

Папа задумчиво пожевал нижнюю губу, и Кит с ужасом подумал, что и папа сейчас скажет: «А фиг его знает…»

Но папа сказал другое, вернее спросил:

- Ты помнишь, как выглядят глаза у этих… чудил в три-дэ?

- Каких чудил? – опешил Кит…

…и князь с ним заодно.

- Да всяких, - махнул рукой папа. – У Шрека, например… ну, и у Кота в сапогах.

Кит вспомнил чудовищную доброту зеленого монстра и душераздирающее обаяние огромных, как свежевымытые тарелки, глаз анимационного котика со шпагой-иголкой, которой он всех затыкал до коликов.

- Прошу извинить, князь… Жорж, - поправился папа. – Я вам потом покажу тех, кого я имею в виду.

- Я, кажется, уже начинаю догадываться, - кивнул прозорливый князь.

- Вот если бы ты их встретил на улице, как живых,- снова папа Андрей обратился к сыну, - ты что бы сказал: есть у них душа или нет?

- Какая душа, если они на улице - просто три-дэ голограммы?! – удивился Кит.

- Ну, это потому что ты заранее знаешь, что они из сказки, а не реальные, - заметил папа. – А вот если бы это была такая точная копия человека, три-дэ копия, с такой же обаятельной мордахой… и глазками… Глазки – главное. - Папа попытался изобразить «такую мордаху» и «глазки», но у него получилось похоже на Джокера и на Фредди Крюгера, вместе взятых. - Ты бы мог поверить, что перед тобой настоящий человек с живой душою?

Кит поразмышлял немного и с честным прискорбием признал, что скорее всего поверил бы…

- То-то и оно! – весомо вздохнул папа. – Это называется искусством различения духов, которым издревле владеют продвинутые монахи. И не только православные, но и другие – буддийские, например… Они всегда точно могут сказать, кто явился им, кто стоит перед ними – живой человек или бездушный страшный демон, прикинувшийся человеком с обаятельной мордахой…

- То-то и оно! – радостным эхом поддержал Жорж папу Кита, чувствуя, что тот принимает его сторону.