Тайна Спящей Охотницы

- Душегрейкой-то тебя обеспечим, это есть, - с непонятным смешком добродушно пообещал Штатский-В-Кепке.

Тут впереди послышалось и стало живо приближаться частое шарканье. Штатский-В-Кепке подал луч еще на три шага вперед, и в строгом военном свете появились сначала ноги в черных штанах и черных ботинках, так начищенных, что сверкнули в ответ своими закругленными носками.

Штатский-В-Кепке сначала остановился и сильной рукой завел Кита себе за спину, будто оберегал его от сглаза Человека-В-Черных-Ботинках… Потом он поднял луч, и Кит, выглянув-таки из-за мощной спины, увидел седоусого человека в железнодорожной форме и фуражке с красным верхом.

- Товарищ Беленец! - со звонкой хрипотцой, похожей на хрипотцу Китова прадеда, - обратился он к Штатскому-В-Кепке, и эхо было такое, будто докладывал весь вокзал. – Литерный военно-санитарный поезд триста шестьдесят три бис готов к отправлению с первого пути.

- Хорошо, - в голос, но почему-то без всякого эха, будто неслышно для пространства вокзала, ответил Штатский-В-Кепке, он же Беленец. – Предупредите там еще раз, чтобы не высовывались… - Он повернул голову и обратился через Кита к военному: - Кравцов, проследи тоже, помоги дорожным.

- Есть! – с откатом эха принял команду военный, он же капитан госбезопасности Кравцов.

И они вместе с железнодорожником поспешили выполнять приказ.

- А мы, как больно важные пассажиры, пройдемся не спеша, - сказал Беленец.

Он вывел Кита из-за спины и двинулся вперед, несильно, но крепко держа его за плечо.

- Не сбегу, - буркнул Кит.

- Знаю, - не сердито ответил Беленец. – Просто мне за тебя немного подержаться хочется, чтобы поверить, что ты такой есть на свете… Слыхал о тебе давно, директиву получал… а верить, не верил. Столько всего у тебя узнать хочется про будущее, да знаю, что нельзя, запрещено по законам особой физики. Узнаешь, когда-нибудь, потом невольно что-нибудь сделаешь на основе этого знания, и можешь всё в будущем испортить… Так ведь?

- Вроде того, - ответил Кит.

- Вот мы и предупреждены, - задумчиво проговорил Беленец.

- Кем? – тут же встрял в его мысли Кит.

Рука на его плече сжалась сильнее.

- А этот закон и тебя касается, - словно узнав из вопроса Кита что-то очень важное, удовлетворенно сказал Беленец. – Тебе про будущее, которое ох как нескоро после тебя начнется, тоже знать нельзя. Да и что за азарт – сидеть на стадионе, зная, когда, кто и с чьего паса все голы позабивает… Или вот, скажем, тихонько подойти в самом начале матча к вратарю команды, что победит, и нашептать ему окончательный счет. Он и стараться не станет, начнет у стойки баклуши бить… так и проиграют, глядишь, несмотря на все радостные известия из будущего, пустят его, будущее, в сторону и наперекосяк… А?

- Как нечего делать, - на полном серьёзе согласился Кит.

- То-то и оно, - мрачно вздохнул Беленец.

Вышли из здания на перрон. Пахнуло углем и прочими парами, дымами, смазками и всякими креозотами старой железной дороги. Перрон был прилежно вымершим, поезд тоже прикинулся заснувшим с первого по последний вагон. Беленец пошмыгал носом и повертел головою, будто нюхом определял, все ли пассажиры военно-санитарного состава залегли и накрылись одеялами с головою, как было приказано… Справа, вдали, послышалось шипение. Оба – и Беленец, и Кит – повернули головы туда. Всё движение в пространстве, смутно видное в той стороне, было движением дымов и паров одного бодрствовавшего в ночи паровоза.

- Ясно, - сказал Беленец и подтолкнул Никиту в другую сторону, в хвост состава.

Между двумя вагонами Кит заметил открытую платформу с зачехленным орудием на ней и невольно притормозил поглазеть.

- Заметь, не на каждый санпоезд счетверенную пулеметную установку ставят, - подсказал Беленец, продолжая подталкивать Кита вперед, мол, не надо задерживаться. – Угадай, ради защиты какого особо ценного груза она тут…

- Угадал, - сказал, не раздумывая, Кит.

- А вот и наш вагончик на курорт, - тут же, у следующего вагона, и тормознул Беленец Кита.

Наверху, в дверях, их уже ожидал капитан Кравцов. И уже тянул руку вниз. Беленец, не говоря ни слова, аккуратно, как ребенка, приподнял Кита под мышки и подал Кравцову… хотя Кит мог без всякого труда сам вспорхнуть в вагон.

- Уж извиняй, Особо-Ценный-Груз, - весело проговорил ему в спину Беленец.

По вагону, в живом движении луча ручного фонарика шли в обратном порядке: впереди капитан Кравцов, которому Кит сразу наступил на пятку и извинился, Беленец в арьергарде.

Капитан, пройдя полдюжины шагов, вдруг резко развернулся боком и остановился, так что Кит налетел на него. Шаркнула в сторону дверь.

Купе было как купе, обычное, с запахом старой, отсиженной мягкой мебели. Капитан положил свой фонарик на столик, лучом в ближний угол - так чтобы в глаза не светил, но отраженным светом открывал пространство для обозрения. На столике Кит увидел знакомый натюрморт: пару консервных банок, уже порезанный темный хлеб на тарелке, на ней же несколько кусочков сахара, чайник и три стакана в подстаканниках, с ложечками.