Тайна Спящей Охотницы

— Беги за мной! — крикнула Анна и не полетела, как Железный Человек, а побежала вполне по-девчоночьи в сторону тёмного проема в противоположной, еще целой стене.

Они выскочили под Солнце, ослепившее Кита до боли. Здесь был внутренний двор среди высоких домов. Щурясь от света, Кит помчался за Анной дальше — в арку-подворотню.

У решетчатых внешних ворот арки Анна жестом остановила Кита. Они выглянули на улицу. Справа оглушительно грохотало. С той же стороны по улице бежало несколько немецких солдат в касках. Сразу было видно, что они не атакуют, а удирают с оглядкой, иногда останавливаясь поочередно и отстреливаясь из автоматов.

— Тебе необходимо молчать! — выдохнула Анна прямо в ухо Киту черешневый приказ. — Ты контужен и ничего не слышишь. Показываешь пальцем на уши… Говорю только я!

Кит всё понял и кивнул.

— Нам нужно на ту улицу! — предупредила Анна и показала наискось, через перекресток, в сторону более широкой улицы. — Я скажу, когда это будет возможно…

Совсем рядом, за углом, грохнуло так, что со всех домов посыпались стекла и струйки пыли. Немцы сжались, замерли на миг, а потом прибавили ходу. Двое из них, пробегая мимо арки, стали орать и махать руками — убирайтесь во двор, киндеры, прячьтесь, доннер ветер!

Анна что-то крикнула им в ответ и потянула Кита за рукав чуть глубже в арку.

— Успеть бы… — с тоской, занывшей в груди, проговорил Кит, легко вообразив, от какой грозной, отчаянной и уже непобедимой силы, от волны какого цунами чешут по улицам эти жалкие остатки вермахта.

— Я тоже об этом так думаю, — спокойненько ответила Анна. — Готов?

— Ага… Всегда готов, — бессознательно, уже не слыша себя, как настоящий контуженный, кивнул Кит.

— Forwerts! Вперед! — на двух языках скомандовала Охотница.

И они помчались из арки прямо к перекрестку, а потом — сразу наискось.

Уже на подходе-подбеге к перекрестку Кит услышал в воздухе нарастающее шипение… В миллионную долю секунды сигнальной ракетой взлетел в его памяти ответ на вопрос из какой-то телевикторины: «Если снаряд в полёте не свистит, а шипит, что это значит?» Правильный ответ — «Смерть!» Помощь зала уже не потребуется… не успеет…

Кит, не помня себя, вцепился в девчонку, повалил ее на мостовую и накрыл собой.

Оглушительно ухнула, батутом вспучилась земля, подбросив в воздух обоих, и тут же два сильных, злобных удара отбросили Кита в сторону…

Странно… Кит не почувствовал никакой боли… просто пихнули его злобно, но не остервенело, в бок какие-то здоровенные, невидимые кулаки…

Но уже поднимали его с земли сильные руки.

— Ты?! — выдохнул он.

— Бежим! Бежим! — кричала Анна.

У Кита дрожали колени и будто растекались вниз, прямо в проклятые, белые кроссовки. Он беспомощно огляделся, снова не веря, что жив… И увидел здоровенную, дымящую воронку метрах в пятнадцати… А на другом конце улицы — метрах в ста пятидесяти — наш танк, легко узнаваемую во всех временах и пространствах тэ-тридцатьчетвёрку, и жавшихся к нему наших солдат. Они там что-то кричали им с Анной и махали, вернее как бы отмахивались от них руками: живо прячься, мелюзга немецкая, не с тобой воюем!

— Не могу… — признался Кит. — Заклинило…

И тут произошло то, чего Кит потом сознательно не стыдился. Анна снова крепко обняла, обхватила его, оторвалась от земли с вертикальным взлетом и понеслась низенько над улицей в эдаком примитивном, но невероятном танго.

«Они никогда не поверят…» — даже успел пожалеть Кит наших атакующих солдат прежде, чем Анна влетела с ним прямо в разбитую витрину часовой мастерской на той самой, нужной им улице.

— Спасибо, — сказал Кит… и присел пару раз, проверяя дееспособность ног.

— Не за что, — не преминула вежливо ответить Анна и стала перебираться через завалы и развалы наружу.

Разбитые ходики-часики с остановившимся на них вразнобой временем представляли собой весьма символичное зрелище.

Кит двинулся вслед за Анной, тоже выглянул на улицу из расчищенной взрывом от всех времен и эпох витрины.

На этой, куда более широкой улице, тоже виднелось вдали русское наступление — тоже более широкое и мощное. Два советских танка, пехота…

— Ну… Что дальше-то? — с опаской поинтересовался Кит.

— Успели. Одиннадцать сорок одна по берлинскому времени… Еще сорок секунд, — деловито и строго сообщила-успокоила его Анна, внимательно рассматривая пустой участок улицы поблизости.

Кит не удивился: наверно, среди ее особенных генов был установлен и какой-нибудь генный чип-таймер.

Советские танки и пехота приближались.

— Тебе тоже большое спасибо, — сказала Анна, не оборачиваясь на Кита и продолжая следить за чем-то, что видела только она.

— За что?! — как-то даже не сообразил Кит.

— За то, что создал собой защиту от опасности… Ты — настоящий человек.

И снова это было сказано по-старому, как там, в подземелье, — без всякого пафоса, как если бы энтомолог, проходивший летним лугом, мимоходом определил пролетевшее мимо, вполне знакомое ему, заурядное насекомое.

— Ну, о тебе я, вообще, молчу, — не сдержался Кит… и тут же пожалел о комплименте, сказанном в совершенно издевательском тоне.