Тайна Спящей Охотницы

— Нет у нас на «Лебеде» полкового попа, Андрей Николаевич, — с высоким аристократическим раздражением разрядил обстановку князь Георгий. — Да и здесь времени пока нет делами духовными заниматься… Не успеем. Не ровен час, нагрянет это отродье и порубит в капусту всех — и крещеных, и некрещеных… Однако обещаем подумать на досуге.

Папа положил пластинку на диск граммофона, завел его, но с предохранителя сразу не снял, а посмотрел на Кита грустно-прегрустно и так сощурился, будто лимон надкусил.

— Ну, Никита Андреевич, — невероятным образом обратился он к собственному сыну, — выбор тебя ждет — не позавидуешь. Похлеще гамлетовского «быть или не быть». На обычной войне проще: видишь врага — стреляй в него, и все тут… А здесь какая-то загадка мировая. Не знаю, как справишься…

— Разберемся, — сказал Кит.

Папа подошел и обнял Кита… И Кит почувствовал, что папу вроде озноб трясет… У Кита комок в горле встал.

— Па, ты только не бойся, — тихо проговорил он. — Всё будет нормально. Мне уже сказали, что меня этот… как его… архангел охраняет…

— Я тоже на это надеюсь… но ты и меня зови, если что, — тихо сказал папа.

— Как только, так сразу, — пообещал Кит.

Папа резко отстранил его от себя и… и вручил тяжелый граммофон.

— …А то еще мой любимый стол утяните с собой в прошлый век, — сказал он и обратился к князю: — Заводите машину, Георгий Януариевич… А я отмашку дам.

И отошел в сторонку… от греха подальше.

Князь изысканно поблагодарил папу за прием и за своевременную врачебную помощь, столь же изысканно простился за обоих, отпустил диск и поставил иглу.

«Последний рейс» начался. Сразу стала заволакивать мир сиреневая дымка.

— С Бого-о-ом! — пробасил, как грозный набатный колокол, папа в останавливавшемся по ту сторону дымки времени и медленно-медленно успел перекрестить «юнкеров-кадетов».

Ослепительные стрелы пронзили пространство.

Кит зажмурился… а когда открыл глаза, увидел в быстро рассевавшейся искрами мгле… кого? Старшего князя — Януария Веледницкого!

«На Марс влетели, блин!» — мысленно охнул Кит.

Но это был не Марс…

Глава седьмая с роковым свиданием над вулканом Везувий и подозрительным союзом Добра и Зла

— Папа! — совсем по-детски, высоким голосом закричал портупей-юнкер Веледницкий, причем с аристократическим ударением на последний слог.

И бросился в объятия отца.

Кит огляделся — и ничему не удивился. Даже стоявшей поблизости княжне Лизе — бледной, со слезами счастья на глазах. Она будто готова была так же кинуться навстречу Никите. Но стояла в немом порыве.

— Здравствуй, Лиза, — сказал Кит, снова ощутив себя безвольным и бессильным ботаном, в который и постыдный раз не способным сдвинуться с места.

— Здравствуй, Никита, — чуть смелее, но отнюдь не решительнее сказала княжна и склонила головку. — Вот и папа, наконец, вернулся.

Обстановка была отнюдь не марсианская — домашняя, знакомая Киту. Капитанский мостик «Лебедя». Башенка-обсерватория на барском доме, служившем жилой надстройкой на огромном подземно-космическом дирижабле. Над головами сияла большая матовая лампа, или лампион, как называли такие светильники в далеком прошлом. За панорамными окнами стояла какая-то непроглядная сумрачная муть.

Княжна Лиза, похоже, надолго или навсегда забыла про свои дворянские платьишки и кринолины. Она вжилась в образ старинной лётчицы: плотная мужская клетчатая рубашка, военизированные штаны-галифе, великолепные рыжие сапоги. Что уж говорить про обалденную, короткую, воронёно-волнистую цунами-прическу?

— Ты как всегда такая… — пробился в чувства Кит.

— Какая? — тут же с лукавинкой улыбнулась княжна, чуть подавшись навстречу Киту.

— …Обалденная, — честно сказал Кит, не прикрываясь красивыми старинными словечками добавил для приличия: — Ну, по-нашему.

— Какая же еще! — сверкнула княжна своими темными очами.

Она вернулась в свое нормальное повседневное лукавство и сразу же нашла в себе силы подойти к долгожданному гостю. Она положила ему руку на плечо… но более не приблизилась, разве что — дурманящим ароматом изысканного парфюма со старинными розами-мимозами.

— Мы очень за вас волновались, но, слава Богу, обошлось, — тихо сказала княжна. — Ты как раз вовремя.

— А мы сейчас где? — полюбопытствовал Кит.

— В вулкане Везувий, — ответила княжна.

— Где-где?! — поразился Кит.

— Вулкан Везувий — хорошее временное укрытие, — пояснила княжна. — Мы в нем прямо на уровне поверхности земли. Дожидались вас… Папа, слава Богу, вернулся с Марса. Сказал, что скоро начнутся очень важные события… но говорит, что еще точно не знает, какие…

«На профессора это похоже», — подумал Кит и посмотрел в сторону символической скульптурной группы — отца и сына.

Они все еще стояли, обнявшись. Профессор, похожий на писателя Чехова, только седоватого, что-то шептал на ухо своему юнкер-отпрыску, сверкая то ли стёклышком пенсне, то ли сквозь него скупой отеческой слезою, а вовсе не блудный, серьезный сын его по-взрослому хмурился и кивал. По всему судя, они уже успели перейти от чувств к конкретным планам и делам.