Тайна старого дома (сборник)

— Завтра в одиннадцать часов я приду к вам, чтобы начать исследование.

Шпрехт не ответил и взялся за телефон, хотя в глазах его Беляев уловил нечто похожее на заинтересованность.

Когда химик проходил через контору, он увидел Хью, который, засучив рукава и сдвинув на затылок шляпу, показывал какие-то фокусы весело смеющимся машинисткам и конторщицам. Он хохотал на всю контору.

— Только человек вполне уверенный в себе может позволить себе так дурачиться, — подумал Беляев.

В эту минуту на пороге кабинета показался Шпрехт. Увидев беспорядок, он было нахмурился, но, заметив Хью, добродушно сказал:

— Ах, это все вы, Хью!.. Идите сюда, я вас жду.

Хью быстро направился к двери кабинета, а секретарь, провожавший Беляева, шепнул ему на ухо: — Это знаменитый Хью!.. Спец по краскам. Такого мастака и ловчилы не найдете на всей земле между двумя океанами. С «боссом» они приятели; водой не разольешь.

V

Жесточайшая тревога начала мучить Беляева: анализ продлится не менее 4–5 дней, а за это время Хью, конечно, успеет обкрутить Шпрехта и получить заказ. Если же ему, представителю «Метрополя», придется объявить компании, что ее постоянный покупатель, — «Оптовый склад американской компании распространения товаров» — отказался от нее — это, конечно, нанесет тяжелый удар фабрикантам и навсегда испортит ему карьеру торгового агента. Было над чем задуматься.

Однако он немного поуспокоился, когда удалось, собрав все приборы, благополучно приготовить все к анализу, так как здесь он чувствовал себя хозяином.

— Сдается мне, что анализ, затеянный вами, пахнет опереткой, — заметил ему на следующий день Шпрехт, не отказываясь, однако, от опытов.

Рядом с директорским кабинетом была свободная светлая комната, которую Шпрехт и решил превратить во временную лабораторию.

Беляев приступил к работе.

В свободные минуты Шпрехт со своим помощником заглядывал в нее. Хотя директор бывал только наскоками, подолгу, казалось, не обращая внимания на ход опытов — но он был тонким наблюдателем и большим знатоком дела, задавая время от времени хитрые вопросы, восхищавшие Беляева.

Напряжение сказывалось. Днем Беляев работал как каторжник, а по ночам, не будучи в состоянии уснуть, бродил по улицам, уговаривая себя, что путного торгового агента из него никогда не выйдет, с его характером. Хью же положительно отравлял Беляеву жизнь. Веселого малого, видимо, нимало не тревожил ход испытаний. Он нередко появлялся в лаборатории, потирал пухлые руки, сыпал остротами, ухмылялся, всем своим существом показывая, что верит в свою победу безусловно.

В последнее утро опыта Шпрехт вместе с помощником явились в лабораторию. Оставалось только взвесить ингредиенты и обсудить их достоинства, а также выяснить действие примесей.

Беляев готовился закончить дело. Шпрехт вместе со своим помощником, рыжим Блэком, внимательно следили, стараясь не проронить ни единого слова химика.

— Это не киношка, черт подери! — резко вскрикнул Шпрехт, оборачиваясь к приоткрывшейся двери. На пороге появился секретарь:

— Здесь мистер Хью.

В эту минуту Беляев охотно убил бы этого долговязого секретаря.

— А, войдите, мистер Хью, — внезапно меняя тон на приветливый, сказал Шпрехт, — здесь у нас готовится фейерверк… Позвольте вас познакомить — мистер Беляев, мистер Хью… (Оба представителя церемонно и холодно раскланялись.) Мистер Беляев, агент «Метрополь» — химик и согласился сделать анализ конкурирующих с его фирмой фабрикатов. В частности, «Империи».

Хью преувеличенно-любезно поклонился еще раз и, улыбаясь, сказал:

— Я давно слежу за работами господина агента компании «Метрополь» и с интересом жду результата анализа… Да, с удовольствием и без страха за продукцию «Империи».

Приступили к заключению. Блестящий химик, Беляев подробно, в понятных и ясных выражениях излагал результаты своих анализов. Даже ребенок понял бы все превосходства и преимущества красок «Метрополь» перед красками «Империи»…

А между тем, несмотря на оборот, который принимало дело — все это, казалось, мало касается Хью. Он как и всегда стоял, щурил свои маслянистые глазки, потирал руки, часто вскакивал со своего места. Это — или глупость, или беспримерное нахальство — выводило из себя Беляева. Однако он, спокойно окончив с технической стороной вопроса, обратился к Шпрехту:

— Предоставляю вам, мистер директор, сделать выводы…

VI

Шпрехт улыбнулся и переложил правую ногу на левую, и в этот момент, по комнате разнеслось громкое «Ха-ха-ха» мистера Хью, и он, заливаясь смехом, вскочил со стула. — Что, недурная шуточка, господа?!.. А?!… — закричал он.

Все с недоумением обернули взоры на весельчака: уж не свихнулся ли бедный Хью от неудачи? Но Хью тем же веселым тоном продолжал: