Тайна старого кафе

— Ничего не нашел? — попыталась заговорить на другую тему.

— Нет, — чтобы не опалиться, Петя методично щелкал кнопкой мыши, стирая втихаря прочитанное личное сообщение. Незачем Даше видеть проклятья. — Но, знаешь, интересно стало: кто же так методично скупает эти чертовы часы?

— Всяк по-своему с ума сходит, — отмахнулась девушка. — Мало, что ли, в мире коллекционеров?

Спорить смысла не было. А говорить подруге, что уезжает, не хотелось. Но пришлось — скрывать такое нечестно.

— Когда?

— Дня через два, с документами заминка. Не переживай, скоро вернусь. Не оставлять же вас с Анькой на растерзание темной стороне!

О том, что из-за смены учебного заведения дома ждет скандал тоже умолчал. Секрет открыла прибежавшая Аня:

— Родители грозятся, что лишат содержания. Мол, если уже взрослый, то и обеспечивай себя сам.

— Аня!

— Что?

Девушка не понимала недовольства брата — они же с Дашкой друзья, зачем скрывать то, что не является секретом.

— Помолчи.

— Пф! Даш, а ты тетради уже разобрала?

— Не успела. Вечером.

Даша сделала мысленную зарубку — их тоже надо вернуть Хозяйке. Как и книгу. И все же стоит спросить про тетю.

— Ну, что вы здесь сидите? Давайте к столу!

Отложив разговоры, ребята ели ажурные блинчики со сметаной, медом и вареньем, пили чай и болтали ни о чем. Все это время Даша уговаривала себя не беспокоиться о Петре — все-таки он уже взрослый и сам справится с проблемами. А у нее их и так выше головы.

Но, закрыв за друзьями дверь, не могла успокоиться.

Ночью ей снилась окровавленная тетя и рыжий кот с пронзительно-зелеными глазами.

Угрозы

Проснулась разбитая и долго не могла понять, что за звуки доносятся из кухни. Кто- то ходил, разговаривал, гремел посудой. Не сразу вспомнила, что сегодня выходной и, накинув халат, вышла из комнаты.

Даша хотела обнять родителей — это же такое счастье, когда все живы и здоровы, но в просачивающихся сквозь дверь голосах сквозило напряжение. Прижавшись к стене, Даша прислушалась.

Отец с трудом сдерживал слезы, его голос дрожал. Причина стала ясна почти сразу: в полиции считали, что тети Иры нет в живых.

— Говорят, это похоже на инсценировку. А ведь сначала убеждали, что Ира сама ушла, что ей все надоело и она просто уехала подальше от родственников. Или с любовником.

— Лешенька, — Даша представила, как мама подходит к папе, обнимает его за плечи, прижимается щекой к волосам, — держись. Мы ее найдем! Ох, не вовремя я заболела…

Вытерпеть такое было невозможно. Даша распахнула дверь, ураганом врываясь в кухню:

— Много они понимают, ищейки эти! Тетя жива! Вот увидите! Она жива!

Даша сама в это верила. Мысли, что она могла опоздать, что смешливой и умной тети Иры, которая была больше подругой, чем старшей родственницей, уже нет, никак не укладывалась в голове.

— Так, — мама тихо шлепнула по столу ладонью. — Проблемы проблемами, но отвлекаться от них просто необходимо. Может, на речку съездим?

Возражений не последовало.

В квартире началась суета.

Даша наскоро завтракала, глядя, как мама укладывает в переносной холодильник бутерброды и воду — после купания всегда хотелось есть. Папа ушел в магазин — какой же пикник без шашлыков, а, вернувшись, достал решетку и переносной мангал.

Это было традицией — выезжать на природу подальше от людей. Имелось даже любимое место на берегу, под деревьями.

Сегодня оно оказалось занято, пришлось уезжать в сторону. Разложили кресла, столик и помчались купаться.

Мама боялась, что течение снесет Дашу и постоянно следила, чтобы та не заплывала далеко. А девушка наслаждалась ощущением невесомости, которое всегда возникало в воде. Ей нравилось бороться с течением, преодолевать сопротивление тугих струй, нырять, ощущая, как меняется температура воды от теплой до ледяной и обратно — на дне было много родников.

Но сегодня, чтобы мама не нервничала, Даша плавала возле берега. Течение здесь было не таким сильным, но достаточным, чтобы не почувствовать себя в болоте.

Панический крик заставил ее развернуться к родителям. Мама стола по грудь в воде, кричала и била руками, поднимая тучи брызг. Они сверкали на солнце крохотными алмазами, порождая радугу. Девушка не обратила на это внимания: мама погружалась все глубже, и к ней мчался папа.

Вода едва доходила ему до бедер.

Подплыв ближе, Даша ощутила мягкую податливость песчаного дна. Осколки ракушек — беззубок резали ступни. Показалось даже, что их нанесло течением со всей реки. Но девушке было не до собственных ран: набрав воздуха, она ушла под воду с головой и открыла глаза, стараясь хоть что-то разглядеть в поднятой со дна песчаной взвеси.

С трудом различила мамины ноги — они закопались выше колен и продолжали погружаться.

— Держись за папу!

Даша перевела дыхание и снова нырнула, откидывая песок, который взлетал облачком, тек между пальцами, и как примагниченный, возвращался обратно.

Легкие горели, но поднять и вздохнуть Даша не решалась: пока копала, погружение прекращалось. Пару раз возникало ощущение, что ее пальцы переплетаются с другими, обжигающе холодными. Они мешали, возвращали песок обратно, возводя вокруг мамы баррикады.