Тайна старого замка

— Теперь второй пункт. В организованный вами фарс вплелась драма. И вы настолько замутили фон этой драмы, дезориентировали поиски настоящих следов, что таким образом облегчили действия преступнику. И это может еще принести всем нам много неприятностей. Вот все, что я хотел сказать. Жалко, что здесь не было Сосина, но я надеюсь, вы передадите ему, о чем мы говорили.

Журналист поднялся с балюстрады и направился к двери. Иоланта сорвалась с места и преградила ему дорогу. Хемпель увидел в ее глазах слезы.

— Я хочу вам сказать и не только от своего имени, потому что ребята наверняка чувствуют то же самое, что мне очень неприятно из-за пана Анзельма. Я его очень полюбила — он действительно такой, как вы сказали, и потому... Но сначала я представляла его совсем другим. Мы извинимся перед ним, и я надеюсь, он нас простит. А что касается трагической смерти Процы, то мы ведь не могли предположить, что такое случится...

Хемпель стоял перед девушкой и наблюдал за ее возбужденным лицом.

— Это действительно смягчающее обстоятельство, если так было на самом деле. А в отношении пана Анзельма, — журналист улыбнулся, — насколько я его знаю, он не будет долго обижаться. Особенно, если вы будете выразительницей ваших общих сожалений.

Иоланта ответила улыбкой и протянула руку, которую Хемпель, окончательно обезоруженный, крепко пожал. Потом он отправился на поиски Шаротки, с которым должна была состояться следующая беседа.

* * *

Солнце уже снижалось, и природа начинала окрашиваться в золотисто-розовый цвет.

Иоланта после разговора с Хемпелем старалась успокоиться. Она отдавала себе отчет, что идея «спектакля» исходила от нее и что именно она была организатором этой истории.

Теперь ее мучила совесть — она действительно привязалась к Шаротке. Этот журналист абсолютно прав — нельзя было избирать мишенью шуток этого милого старого человека.

Погруженная в эти раздумья Иоланта шла, не замечая дороги, по тропинке к мельнице. Она уже подходила к пруду, когда услышала чьи-то шаги. В испуге остановилась. Из-за поворота вышел Сосин.

Обрадовавшись, Иоланта кинулась к нему.

— Ах, Янек, как хорошо, что мы встретились! У меня паршивое настроение и мне нужно ваше общество.

— Почему именно мое? — Сосин шел с книжкой и плащом, небрежно перекинутым через руку. — Снова поссорилась с Юреком?

— Нет, не то. Пойдем со мной, усядемся у мельницы, и я повторю тебе разговор, который у нас состоялся с Хемпелем.

Сосин мгновение колебался, но потом решился.

— Хорошо, я подставлю тебе карман — плачь, сколько угодно.

Прежде чем они дошли до мельницы. Иоланта успела передать содержание разговора.

— Расстели плащ, давай сядем, — попросила она, когда они проходили берегом пруда.

Сосин молча положил плащ и жестом пригласил Иоланту сесть. Сам растянулся рядом на траве.

— Да, я забыла сказать, что Хемпель сделал еще одно замечание, которое меня беспокоит.

— Ну?

— Он предостерег, что из-за нас еще могут быть неприятности.

— Ну, нам-то ничего не сделают, хотя этот шпик из безопасности и вынюхивает.

— О ком ты говоришь? — Иоланта широко раскрыла глаза.

— Что, не догадываешься? Этот журналист.

— Он? — изумилась девушка. — А ты не ошибаешься?

Сосин повернулся и иронически посмотрел на нее.

— Ты думаешь, что иначе он смог бы присутствовать на допросе?

Иоланта растерянно замолчала. Потом начала:

— Ну хорошо, допустим, что так оно и есть. Но что он тут делает? Ведь он был здесь и до смерти Процы и даже вообще приехал раньше нас?

Сосин пожал плечами.

— Откуда я знаю? Может, просто стечение обстоятельств?

— Не верю я в такие обстоятельства. — Иоланта легла на бок. — Ой! Что это мне так мешает? — Она поднялась и бесцеремонно залезла в карман плаща. Вынула руку, в ней лежала круглая эбонитовая коробочка.

— Да ведь это рулетка Станека, которую он так искал!

Сосин сел и уставился на маленький предмет, прищурив глаза, потом перенес взгляд на девушку.

Иоланта, которая с любопытством наблюдала за ним, заглянула ему в глаза, и внезапно ее прошила дрожь страха. Во взоре человека, молча глядевшего на нее, была какая-то холодная, хищная насмешка.

Эта неожиданная перемена, происшедшая с, казалось, так хорошо известным человеком — приятелем по совместному отдыху, немного насмешником, немного циником, но всегда державшимся безукоризненно, была настолько разительной, что Иоланта не смогла скрыть своего испуга.

Сосин, однако, не заметил ее волнения. Странное выражение его глаз исчезло, взгляд снова стал немного ироническим, он улыбнулся.

Иоланта тоже пришла в себя.

— Почему ты не сказал, что взял рулетку? Ах ты старый жулик!

Сосин махнул рукой.

— Да глупости! Я совсем забыл о ней, даже не помню, зачем она мне понадобилась.

— Зачем она тебе понадобилась, я знаю. А вот почему ты ее не возвратил?

— Знаешь? — снова быстрый внимательный взгляд, которого девушка, впрочем, не заметила.

— Я видела, как ты измерял пол в подвале. Надо было определить, где должен лежать Велень, чтобы его голос дошел до комнаты Шаротки.

— Ах, так... Действительно, я что-то припоминаю...