Тайна старой леди (СИ)

Даже если возможен еще кто-то кроме тебя, то я теперь знаю, что справлюсь. С интересом к запаху – точно. А чужих поцелуев мы оба больше не допустим – ни я, ни ты, да? У меня есть ты, разве можно сравнивать тебя со всеми ими – чужими, не нужными? Я так долго ждал тебя... Ты же любишь меня, Арина, скажи? Я же чувствовал это. Не скажешь… Я же с тобой сейчас - тут.

- То, что ты сейчас со мной, просто случайность, – прошептала я устало.

- Я представить себе не мог, что человек, который будет зависеть от меня потом, сможет мне так солгать.

- Он не рисковал почти ничем. Если бы все прошло, как он планировал… я сгнила бы в той камере, ты бы и не вспомнил обо мне.

- Ты преувеличиваешь, но я все понял и учту этот урок. Что мне еще пообещать тебе? Что тебе еще нужно?

- Не знаю... Ничего. Может – время. – Я съежилась в кресле.

- У меня его нет... Я не сплю ночами, Арина. Я хочу тебя до боли, как ни неромантично это звучит. Ты нужна мне в моей постели. И я хочу в ней только тебя. И я люблю только тебя и опять боюсь потерять. Решайся уже, это не может продолжаться вечно.

Я молчала. Он повернулся и вышел. Зашумел мотор машины, и он уехал... Я действительно не могла сейчас сделать этот шаг навстречу, просто не могла. Это значило бы ломать себя, заставлять, уступить в чем-то важном, что унизит меня. Слишком большое разочарование, обиду пережила тогда, перед тем окном? И все время нам что-то мешает... Пусть бы они украли меня позже, уже после…так нет же! Точно – или проклятие, или сглаз. Или судьба. И ничего уже не сделать, ничего...

Неделя прошла без Ярослава. Как он спасался от этой своей боли – я старалась не думать. Только вдруг вспомнила, что у меня есть вещь, принадлежавшая его бабушке – то ожерелье, уже просто сувенир. Если он так трепетно относится теперь к памяти о ней, то пусть оно будет у него. Передала его с папой вместе с бриллиантами, объяснив, что оно значило для нее.

Ярослав не приезжал... Я сама оттолкнула его, потому что поверить опять, в очередной раз было трудно, почти невозможно. И мучила обида, что он продуманно рисковал тем, что было между нами… Он-то, в любом случае - не был бы в проигрыше. Так ли он чистосердечен в этой своей заботе обо мне? Я теперь не была уверена в нем, а значит, опять – не верила.

Спокойствие не наступало, и, прогоняя из головы всякие мысли о нем, я постоянно находилась в движении, стараясь отвлечься этим, утомить себя, чтобы поспать ночью хоть немного - пылесосила, вытирала пыль, готовила, мыла, гладила . Гулять с мелкой не могла – там нужно было стоять, а стоять не получалось. Душевная боль, тупая, саднящая не отпускала. Я глушила ее усталостью. Сил не было, нужно было что-нибудь сделать, и я попыталась. Собрала очередной семейный совет, но уже у себя в спальне.

- Папа, мама! Я уезжаю по горящей путевке в Италию. Это не дорого, я уже заказала ее и сегодня выкуплю. Визу они делают, загранпаспорт у меня есть. Там Рим, Флоренция... Позвоню Антонио, отберу у него ту картину. Папа, Ярослав в порядке, его жизни ничего не угрожает?

- В порядке.

Я понимающе улыбнулась, услышав это. Значит, я права. Судорожно вдохнула воздух, решительно продолжила:

- Тогда так – я сдаю палантин. Думаю, что тех денег хватит. Там всего четыре дня. Мне это нужно, а то я с ума сойду. Думаю, что просить вас молчать не нужно, это само собой разумеется. Что-то решится для меня, что-то я пойму. Или нет. Короче – я еду.

- Отговаривать, убеждать бесполезно?

- Бесполезно, папа.

- Езжай. От тебя половина осталась. Так, и правда - нельзя больше.

Палантин приняли без вопросов, даже без этикетки и чека. Очевидно, нас помнили. Помнили, что мы должны еще зайти за теплой шубкой. А может, видели по телевиденью тот удар в стену. Сумма была внушительной. Мех явно не был привычным песцом. Через пять дней ранним утром я уже была в Риме.

Никогда еще я не была за границей. Даже в бывших советских республиках. И моего слабенького английского было явно мало для того, чтобы чувствовать себя уверенно в чужой стране. Вся надежда была на мою небольшую группу, в которой состояли, судя по всему, опытные туристы. Они спокойно, сгруппировавшись вокруг сопровождающей, получили багаж, погрузились в микроавтобус. Я пыталась не нервничать.

В небольшой гостинице, находившейся почти в центре города нам дали время немного отдохнуть – всего час. Потом по плану были экскурсии. Это должно было занять весь день до вечера. Я решила действовать сразу и спустилась к дежурной. Показав фотографию Антонио в журнале, спросила: - Маэстро Антонио?

И неожиданно женщина, сидящая за стойкой, подхватилась, заулыбалась и, сбегав за угол, стала вытаскивать из принесенной сумки большой проспект, очевидно - с его картинами, листая его передо мной. Я потопталась немного - впутывать в свои дела нашу сопровождающую мне не хотелось категорически, а нужен был переводчик. Потом меня осенило. Ну и пусть я буду выглядеть полной дурой, попробовать стоит.