Тайна старой усадьбы

– Хорош гусь! – сняв очки, неожиданно нахмурилась Катерина. – Даже не сказал, как мы классно выглядим! Вот ведь тетеря. Такому и впрямь только на лошади и ездить. На хромой кобыле. Как дядюшка твой, конюх. И не пойду я ни в какое отделение, вот еще!

– Да дядюшка мой не на хромой… А к Дорожкину ты все же зайди. Сказал ведь – очень нужно.

– Чурбан тупой! Платье мое даже не заценил… и твою блузку!

Ох, вовсе не со зла не оценил девичью красоту участковый Дорожкин, не со зла. Не до того ему было: в последнюю – перед отпуском! – неделю навалилась вдруг куча дел, хоть и мелких, так ведь и их нужно было переделать, не оперу же оставлять? Хоть и мелкие дела, а сколько писанины? Два ведра чернил уйдет! Да и не отпустит начальник в отпуск, пока все дела не сданы. Вот и приходилось крутиться с раннего утра и до самого позднего вечера. Ничего, в отпуске можно будет отдохнуть – махнуть на дальние озера, в вепсские непроходимые леса. Недели на две, на рыбалку! Вот где красота! И главное, ни бумаг, ни начальства, ни сроков. Эх-х…

Свернув к озеру, Дорожкин погнал мотоцикл к высохшему болоту и, удачно миновав старую гать, покатил прямо по лугу. Там, за озером, в маленьком зеленом домишке располагалась метеостанция со всеми полагающимися приборами.

Метеоролог – женщина средних лет в рабочем комбинезоне и клетчатой рубашке-«ковбойке» деловито красила во дворе метеобудку. От своего занятия она оторвалась с неохотою и долго не могла понять, какую именно справку от нее нужно?

– А, ветер… Да не такой уж и сильный – порывами… Ну да, три дня назад. Провода вон порвало… Так написать, чтоб понятно? Указать метры в секунду?

– Да. Так и напишите – сколько. А в скобках укажите, что ветер относится к сильным.

– Хм… ну, разве только для наших мест.

После метеостанции Дорожкин заехал в столовку, взял на полтинник комплексный обед: борщ, пюре с котлетой, салат из квашеной капусты и компот. Столовая находилась как раз напротив ветлечебницы…

Слава богу, вислоусый ветеринар Василий все заботы участкового понял правильно.

– Курица? Конечно, птица. А вы думали кто? Хи-хи, динозавр? Ну да, иногда и летает. Недалеко, правда, но – да. Я хоть и не орнитолог, но… Осмелюсь спросить, а что, кто-то кур никогда не видал? Ах, справку… Ну, это пожалуйста.

* * *

– Анатолий Иванович? – Директор Дома пионеров поправил мешковатый пиджак. – Так он на обеде еще. Скоро придет. Вы, девочки, во дворе подождите, там ребята уже…

Во дворе, сразу же за крыльцом, человек семь ребят класса из пятого-шестого играли в «гуси-гуси, га-га-га». Встав в две шеренги напротив друг друга, сцепились за руки…

– Пятого-десятого – Стрекозу к нам сюда! Маринка, беги, чего стоишь-то?

– А? Ага!

Опомнившись, Маринка Снеткова по прозвищу Стрекоза, с тонкими косичками пигалица лет двенадцати, наклонила голову, словно бык на корриде, и отважно бросилась на прорыв. Да вот беда, по пути споткнулась и полетела в траву… Правда, тут же вскочила на ноги, заулыбалась:

– Скользко! Ой! И под ногами что-то валяется…

Под ногами валялась старая, проржавевшая местами табличка, синяя, с серебристыми буквами: «Озерский районный Дом пионеров и школьников». Озерский район упразднили еще года два назад, райцентром стал Тянск, а Озерск – так себе городок… остался. Архив, военкомат, райком и даже редакция местной газеты «Коммунист» – все переехали в Тянск, хорошо хоть кустовая больница осталась, да еще сельскохозяйственное училище. Ну и школа – как же без нее-то?

Нынче вывеску на крыльце повесили другую: «Озерский Дом пионеров и школьников», вот так.

– Здравствуйте, ребята! И вы, девушки, здравствуйте!

Анатолий Иванович Резников наконец-то явился во всей своей красе, правда почему-то не в пиджаке и остро модной водолазке, нынче педагог был одет попроще: спортивные шаровары с кедами и синяя на короткой молнии олимпийка, которую тоже еще попробуй, достань!

Подтянутая фигура, темные волосы, волевой чисто выбритый подбородок… И дорогой одеколон – на весь двор! Ах-х… Не кружковод – артист!

Поздоровавшись с мелюзгой и отдельно поприветствовав старших, Анатолий Иванович подошел к мелкой Маринке, ласково положив ей руку на плечо:

– Ну, здрасте-пожалте! Не ушиблась?

«Здрасте-пожалте» или «здрасте-пожалста» – было такое у Резникова любимое присловье. Как у некоторых – «это самое», «б-э-э, «м-э-э», «э-э» или чего похуже.

– Не-а… Анатолий Ваныч, тут вон чего! – Мотнув головой, девочка указала на вывеску.

– А! Так это ее, верно, ветром от крыльца отнесло… Ветер-то какой был!

– Ой, у нас забор повалило!

– Это старый-то?

– Да не забор у вас и был-то!

– У нас не забор? Да я как сейчас…

– Так, стоп! Здрасте-пожалте! – Разняв мелюзгу, Резников торжественно поручил им вывеску. – Несите к сараю, от греха. И… куда мы сейчас с вами отправимся?

– На карьер! – хором прокричали ребята. – Фотографировать лес.

– Не, здрасте-пожалте… – Бросив взгляд на старшеклассниц, Анатолий Иваныч поспешно спрятал улыбку. Уж конечно, в таком виде им не на карьер идти – на подиум!

– На карьер мы как-нибудь в следующий раз…

– У-у-у, а вы говорили – на карьер!

– Нынче мы с вами – на озеро.