Тайна старой знахарки

Иеремия первым поднялся по лестнице и после некоторого раздумья толкнул дверь в комнату Элизабет.

— Милорд, вы только взгляните!

Сэр Орландо последовал за ним. На полу у стола они увидели целую лужу запекшейся крови.

— Одна из жертв погибла здесь, — заявил иезуит. — Трудно в этом усомниться. Жаль вот только, что трупы уже убрали. Было бы весьма разумно, если бы вы расспросили и тех, кто увозил покойников в морг, сэр.

— Я завтра же непременно допрошу их, святой отец.

Выйдя из комнаты, они зашли в спальню Алена и Энн.

Сэр Орландо, прижав платок к носу, невольно отпрянул.

— Бог мой! Какая вонь! Просто невыносимо. А я-то считал себя привычным!

И Иеремия почувствовал, что ему становится не по себе. Мерцающий свет керосиновых ламп выхватил из темноты кровать. Покрывало на ней почернело от засохшей крови.

— Что здесь произошло, Бог мой? — недоумевал сэр Орландо, зажимая нос платком.

Иеремия пристально посмотрел на него.

— Думаю, здесь скончалась жена Алена. Взгляните на эти перемазанные кровью подушки на полу. Мне кажется, что Энн получила ранение в голову. Мастер Риджуэй, вероятно, решил предпринять попытку спасти ребенка, сделав жене кесарево сечение. Но ребенок наверняка не выжил, потому что Кит, этот мальчик, ученик Алена, ни о каком ребенке и словом не обмолвился.

— Откуда вам может быть известно, что ваш друг сделал жене такую операцию? — недоверчиво спросил судья Орландо.

Иеремия указал на прикроватную тумбочку.

— Здесь лежат все необходимые для этого инструменты. Кроме того, это доказывается и обилием крови.

— Значит, в комнате напротив была убита тетка Энн.

— Я тоже так думаю.

— Следовательно, мы имеем дело с вооруженным нападавшим, сделавшим как минимум один выстрел из пистолета, — подытожил судья Трелони. — Вы правы, интересно знать, были ли обе женщины застрелены или нет. Возможно, они, застав в доме преступника, спугнули его. Во всяком случае, за всю судейскую карьеру мне чрезвычайно редко приходилось сталкиваться со случаями, когда тайком проникнувший в дом грабитель столь хладнокровно расправлялся бы с хозяевами, как в данном случае, к тому же с двумя беспомощными женщинами. Может, помните нашумевшее дело капитана Тернера, которого четыре года назад приговорили к повешению за кражу со взломом. Тогда он и его сообщники привязали хозяев дома к кровати, но оставили в живых, причем явно сознавая опасность того, что хозяин запомнит их и донесет властям и что их явно ждет за это виселица. Так что здесь мы имеем дело с чертовски опасным преступником.

Иеремия продолжал мрачно глядеть на судью.

— Уверен, что на совести убийцы и другие жертвы, не только эти.

Сэр Орландо понял, что имел в виду иезуит.

— Думаете, это тот самый человек, который убил повитуху?

— Убежден в этом, милорд, — кивнул Иеремия. — И вчера этот дьявол довел до конца то, что не успел осенью. А за все это должен расплачиваться мастер Риджуэй!

Глава 30

Ален вступил в преддверие ада. Так ему показалось, когда констебль привел его в будку охранника Ньюгейтской тюрьмы и заявил дежурному тюремщику, чтобы тот принимал нового «гостя».

— Имя? — спросил тюремщик.

— Ален Риджуэй. Вот ордер на арест, подписанный сэром Генри Краудером, — ответил Осборн, снимая с Алена наручники.

— Что он натворил?

— Порешил свою беременную жену и ее тетку. Так что за ним нужен глаз да глаз!

Тюремщик присвистнул от удивления.

— Разве не каждый мечтает заткнуть пасть своей сварливой бабе? Так что вам, дружище, следовало бы действовать хитрее.

— Я никого не убивал! И ни в чем не виновен! — с жаром заявил Ален.

— Все так говорят, — продолжал издеваться тюремщик.

Внеся имя Алена Риджуэя на одну из засаленных страниц книги учета заключенных, он сделал знак сидевшему тут же со скучающим видом надзирателю.

— Надень-ка на него цепи, Том! Да подлиннее!

Надзиратель, кивнув, поднялся с табурета и вышел. Вскоре он вернулся с металлическими цепями в руках и бросил их в угол будки охранника, где они лязгнули об пол. Ален поежился от этого жуткого звука. У него никак не укладывалось в голове, что все происходящее не кошмарный сон, а самая настоящая реальность, что он на самом деле в стенах самого ужасного лондонского узилища. Сколько раз он искренне сочувствовал узникам Ньюгейта, бывая здесь по самым разным причинам, но как посетитель. Ему и в голову не приходило, что он и сам в один прекрасный день может оказаться среди заключенных.

— Садись на табурет да скидывай башмаки! — приказным тоном произнес Том.

Ален без слов повиновался.

— Давай сначала правую, — потребовал тюремщик и, подобрав железное кольцо, от которого тянулась увесистая цепь, просунул в него ногу Алена. После этого, вооружившись молотком и уложив кольцо в особую форму, ударами молотка стал стягивать кольцо так, чтобы его нельзя было снять с ноги.