Тайна стоит жизни

«Видимо, в этом и кроется противоречие: между убийством Севчука, цель которого отвлечь внимание от Святовского поселка, и появлением Космача в этом населенном пункте», - подумал Закиров.

Эта догадка укрепила его решимость искать преступника именно в Святовске.

«С завтрашнего дня перееду в поселок», - решил Закиров.

Вечером, приехав из Святовска, он позвонил Бабаниной.

Ильдар был порядком измотан беготней. И, видимо, усталость притупила обычное волнение. «Кажется, уже сил на волнение не осталось», - подумал он, слушая ее голос.

- Знаешь что, Ильдар, - долетел по проводам ее голос из другого конца города, - у меня есть предложение.

Ильдар насторожился. Приятное предчувствие чего-то неожиданного и необычного, что должно было произойти в их отношениях, вмиг вытолкнуло усталость.

- Сейчас 19-40. Так?

- Верно, - подтвердил Закиров, взглянув на часы.

- Моя подруга отмечает сегодня окончание института. Есть приглашение. Одна я не хотела идти. Если хочешь, пойдем.

- Да мне неудобно, наверное. Меня-то не приглашали, - стушевался Ильдар, но, поняв, что говорит не то, торопливо согласился: - Я, вообще-то, с удовольствием…

Они договорились о месте и времени встречи. Ильдар с трудом разыскал букет цветов. Купил коробку конфет.

Бабанина пришла без опоздания. Она была в красивом длинном платье из черного панбархата. Небольшое декольте четко обрамляло бледно-матовую шею, на которой висел золотой кулон с изображением гордого профиля царицы Клеопатры.

Ильдар вручил ей цветы, и они направились к стоящему неподалеку четырехэтажному кирпичному дому - там жила ее подруга.

Дверь открыла сама виновница торжества - белокурая розовощекая девушка с длинными ресницами.

- Наконец-то! - обрадованно воскликнула она, с любопытством взглянув на Закирова. - А я уже думала - не придете.

В прихожую из полуоткрытой двери соседней комнаты доносились голоса, смех.

Хозяйка протянула Закирову руку.

- Фарида.

- Очень приятно, - ответил он. И, чуть наклонив голову, произнес: - Ильдар.

Бросался в глаза интерьер большой прихожей, украшенной мраморными каннелированными пилястрами и скульптурным панно.

- Прошу вас, - хозяйка открыла дверь, приглашая пройти в гостиную.

Большая комната была освещена лишь свечами в настенных бронзовых подсвечниках, обрамленных хрустальными подвесками. Подвески чуть раскачивались, и по стене двигались световые «зайчики».

За длинным столом сидело около двух десятков гостей почти всех возрастов.

Ильдара и Элеонору усадили рядышком, придвинул к столу два мягких старинных стула. Такие стулья Закиров видел на сцене театра в пьесе о жизни дворянства прошлого века.

Все в этой квартире говорило о горячей приверженности хозяев к старине: и лепные потолки, и золотисто-розовый гобелен на стенах, и декоративный беломраморный камин, и холсты картин в паутине чуть заметных трещин, обрамленных массивными темно-золотистыми рамами.

Вся эта обстановка вначале действовала как-то сковывающе. И на память почему-то пришло первое в жизни посещение Эрмитажа в Ленинграде. Тогда увиденное поразило его: он сам себе показался букашкой. Великолепие творений рук человеческих подавляло. И привыкнуть к этому было нельзя, невозможно.

И тут, к своему удивлению, Ильдар увидел Эдика Тренькова, сидевшего в конце стола. Тот уже насмешливо поглядывал на Закирова: дескать, попал впервые в приличную квартиру и рот разинул, не замечает людей.

Закиров кивнул ему, но Треньков уже бесцеремонно рассматривал Элеонору.

- Что это за красавец-повеса так нагло, с ухмылочкой, уставился на меня? - тихо спросила Эля, - Вы, кажется, знакомы?

- Знакомы. Работаем в одной конторе. Зовут его Эдуардом.

Гости потребовали Фариду. Ее встретили шутливо-укоризненными замечаниями: почему она покидает гостей, без нее всем скучно и пропадает аппетит. Потом посыпались разнообразные тосты.

Закиров дважды поймал взгляд Фариды на себе. Это не осталось незамеченным и Элей:

- А ты, кажется, приглянулся моей подруге.

- Да что ты, Элечка, это тебе показалось.

- Ну, не скажи, не скажи. Уж я ее хорошо знаю. Я и не замечала, чтобы она так на кого-то смотрела. Между прочим, у нее нет никого, - улыбнулась Эля.

Чтобы перевести разговор на другое, Закиров спросил:

- Что за дедуля сидит рядом с именинницей?

- Ой, извини меня, Ильдар. Забыла сказать, что мы находимся в гостях у профессора Хабибуллина, вернее, у его дочери.

Гости пили мало, но за столом царила непринужденная обстановка. Сидевший напротив толстяк сыпал остротами, все смеялись. Постепенно скованность прошла и у Ильдара.

Начали крутить пластинки. Появились танцующие пары. Эля танцевать не хотела, и Ильдар старался занять ее веселыми историями.

Тот же толстяк от имени собравшихся гостей попросил Фариду что-нибудь исполнить на скрипке.

Фарида не заставила себя уговаривать. Ей подали скрипку. Она проверила настройку инструмента, встала и коснулась смычком струн - нежные звуки заполнили комнату.

- Этот вальс из балета «Шурале» Яруллина меня всегда волнует, - прошептал Ильдар, обращаясь к Эле. - А она играет очень хорошо.