Читаем Тайна священного колодца полностью

Издали Холон увидел храм, возвышающийся на самой верхней площадке пирамиды. Ястребиный глаз Холона различил возле него людей. Гордо стоял Халач-виник - Верховный правитель Чичен-Ицы. Рядом его помощники - жрецы. А на площади у пирамиды - тысячи индейцев. Все ждали возвращения военного отряда во главе с командующим - наконом Тепеухом.

И вот издалека донесся бой барабанов. На площади показался воин с огромным знаменем из разноцветных перьев. Следом за ним плыли носилки накона Тепеуха; верные телохранители несли их на своих плечах.

Након был в красной накидке. На голове колыхался убор из драгоценных голубых перьев птицы кетсаль.

За носилками стройными рядами шли воины с копьями и луками в руках.

- Громче трубите, трубачи, и бейте в барабаны, барабанщики! Након Тепеух возвращается с победой!

Знаменосец подошел к пирамиде и склонил знамя. У первой ступени пирамиды телохранители опустили носилки, и након Тепеух стал подниматься наверх - туда, где его ждал Халач-виннк.

Тепеух встает на колени перед Верховным правителем. Но Халач-виник дает знак, и жрецы поднимают победителя. Халач-виник дарит накону ожерелье из драгоценного нефрита и обещает новые земли и рабов.

- Всем, всем, всем!.. - кричит Халач-виник. - В честь военной победы жрецы воскурят священный копаль, потом начнется игра в мяч между защитниками бога дождя и бога ветра.

Над пирамидой взвились струйки белого дыма. Они поднимались к голубому небу и там растворялись, и благовонный запах копаля, верно, долетал до богов...

На поле стадиона вышли игроки. Защитники бога ветра - в красных набедренных повязках. Защитники бога дождя - в синих. На руках у игроков браслеты из сушеных плодов. На правом колене повязка. Небольшой упругий круглый мяч лежит на земле. Его сделали из белых слез, которые роняет священное резиновое дерево, когда его ранят.

Мяч пока лежит. Игроки разбежались по полю. Среди них, конечно, и Синтейют - защитник бога дождя. Разве может начаться игра без Синтейюта, лучшего игрока Чичен-Ицы!

Жрецы кончили воскурять священный копаль. Заиграли трубы. Халач-виник, опираясь на свой жезл, высоко держа голову, спустился с пирамиды.

91 ступень пирамиды отделяет Верховного правителя от народа. Когда он стоит наверху, кажется, что Халач-виник говорит с богом. И вот он, посланец бога, спускается на землю.

Шаг! Еще шаг! Легкая накидка Халач-виника скользит по каменным ступеням. По обе стороны длинного поля высокие каменные стены. На каждой - змеиное кольцо. На северной стороне стадиона трибуна Халач-виника. Она больше похожа на храм. Под мощной крышей исписанных каменных плит стоит только одна скамейка.

Каждый, кто шел на стадион, знал свое место. Старейшины - чиланы, жрецы и их помощники - чаки - садились на ступени храма Ягуаров, который возвышается на восточной стороне стадиона. Художники, мастеровые, лекари шли на южную трибуну. Простой люд размещался на западной трибуне. Холон сел в первый ряд. Прямо под ним было каменное кольцо команды защитников бога дождя. Ему будет хорошо видно, как играет Синтейют.

Носилки Халач-виника замерли перед каменной скамейкой его трибуны. Верховный правитель поднимается на трибуну, ударяет жезлом о каменный пол, и музыка смолкает.

- Защитники бога дождя и бога ветра, - разнеслись над стадионом слова Халач-виника. - Вы начинаете священную игру в мяч. И пусть каждый из вас не жалеет своей силы и ловкости, чтобы мы знали, какую судьбу нам готовит будущее.

Вы должны драться за победу, как за свою собственную жизнь, - гремел голос Халач-вчника. - Жизнь главного игрока побежденной команды будет отдана богу, его кровь оросит землю, и тогда весь следующий год будет счастливым для нашего народа.

Халач-виник поднял свой жезл, украшенный гремучими змеями, и стукнул им по каменному полу.

Минуту молчал стадион. Минуту стояли в оцепенении игроки. Но вот главный игрок команды защитников бога дождя Синтейют стремительно рванулся к мячу, лежащему на траве, и, по-змеиному изогнув тело, ударил его локтем. Другие игроки стали бить мяч коленями, бедрами, локтями, стараясь загнать его в каменное кольцо.

Загнать мяч таким способом нелегко. Его нельзя касаться ни кистью руки, ни стопой ноги - за любое такое касание игроку грозит смертная казнь.

Мяч у команды защитников бога ветра. Они все ближе к каменному кольцу. Вот Шимчах, главный игрок команды защитников бога ветра, высоко прыгает и коленом бьет мяч. Словно стрела, пущенная из лука, летит он в кольцо. Но Синтейют ждал этого удара. Он прыгает и, высоко подняв локоть правой руки, закрывает мячу путь.

На мгновение взгляды Синтейюта и Шимчаха встретились. Два решительных взгляда, и в каждом уверенность в победе - иначе смерть. Кто-то из них отдаст сегодня жизнь.

Холон не пропускает ни одного движения Синтейюта. Он так хочет, чтобы Синтейют одержал победу! Наверное, если бы Сквик не была отдана богу Юм-Чаку, то Синтейют стал бы ее мужем, и тогда он назвал бы Холона отцом.

Быстрые, как стрелы, защитники бога дождя гонят мяч к кольцу противника. Синтейют совсем уже близок к цели.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза