Тайна Святой Плащаницы

Анна увидела, что двое парней, внешне похожих на того, который заскочил в подъезд, направились к тому же подъезду. Она подумала, что все это очень странно, и, долго не раздумывая, пошла им навстречу. Эти двое — а это были парни из Урфы — решили, что женщина, приближающаяся к ним, могла быть одной из карабинеров, а потому повернулись и пошли прочь. Они решили, что издалека понаблюдают за Мендибжем, а заодно и за этой женщиной. Если потребуется, они убьют и ее.

Мендибж обнаружил дверь, ведущую в маленькую комнатушку, где стоял бак для мусора. Он опустился на пол за этим баком, изо всех сил стараясь не потерять сознание. Его рана сильно кровоточила, и ее нужно было как-то перевязать. Он снял с себя куртку и отодрал от нее подкладку, которую затем разорвал на полоски. Получилось что-то наподобие бинта. Этими полосками он плотно обмотал свой торс, чтобы сдержать кровотечение. Он чувствовал себя измученным. Неизвестно, сколько времени ему еще удастся продержаться незамеченным в этой комнатушке. Возможно, до вечера, когда жильцы начнут выносить мусор. Он вдруг почувствовал, что у него закружилась голова. Мендибж потерял сознание.

* * *

Ив де Шарни уже некоторое время сидел в своем кабинете. По его лицу было заметно, что он чем-то сильно обеспокоен. В кабинет вошла его секретарша.

— Падре, там пришли два священника, ваши друзья, которые часто сюда приходят, — отец Иосиф и отец Давид. Я им сказала, что вы вернулись совсем недавно и что я не знаю, сможете ли вы их принять.

— Да, да, пусть идут сюда. Его высокопреосвященству я сегодня уже не понадоблюсь, потому что он уехал в Рим, да и вся текущая работа уже сделана. Если хотите, можете идти домой.

— Вы уже слышали, что неподалеку отсюда, в районе Порта Палаццо, было совершено убийство?

— Да, об этом как раз говорят по радио. Боже мой, какое зверство!

— И не говорите, падре. Если вы не возражаете, я, пожалуй, пойду. Схожу в парикмахерскую: завтра я приглашена на ужин в дом моей дочери.

— Ступайте, ступайте с миром.

В кабинет отца Ива вошли отец Иосиф и отец Давид. Все трое переглянулись и подождали, пока не послышался звук закрываемой двери, свидетельствующий о том, что секретарша ушла.

— Ты уже знаешь о том, что произошло? — спросил отец Давид.

— Да. Где он сейчас?

— Спрятался в подъезде неподалеку отсюда. Не беспокойся, наши люди у него на хвосте, однако сейчас было бы неразумно заходить в этот подъезд, чтобы покончить с ним. Неподалеку оказалась и известная тебе журналистка.

— Как это?

— Случайно. Она прохлаждалась на террасе, дожидаясь, пока ты вернешься. Если она придет сюда, нам придется сделать это, — ответил отец Иосиф.

— Делать это прямо здесь было бы неблагоразумно.

— Здесь никого нет, — настаивал отец Иосиф.

— Ну, в этом нельзя быть абсолютно уверенным. А как дела с доктором Галлони?

— Это можно будет сделать в любой момент, как только она выйдет из управления карабинеров. Уже все готово, — сообщил отец Давид.

— Иногда…

— Иногда тебя одолевают сомнения, так же как и нас, однако мы — солдаты и всего лишь выполняем приказы, — сказал отец Иосиф.

— Однако в данной ситуации я не считаю эти действия необходимыми.

— У нас нет другого выбора, кроме как подчиниться.

— Да, но это отнюдь не означает, что мы не должны думать. Мы можем выразить свое несогласие, пусть даже мы все равно подчинимся. Нас ведь учили думать, не так ли?

* * *

Судьба, видимо, решила проявить некоторую благосклонность к Марко: Джузеппе только что сообщил ему по переговорному устройству, что заметил возле собора одного из парней, которых Марко называл «птичками». Марко тут же бросился в направлении, указанном его коллегой, как будто на кону стояла его собственная жизнь. Добежав до площади, он замедлил шаг, чтобы слиться с массой прохожих, которые, собираясь группами, оживленно обсуждали происшедшие час назад события.

— Где они? — спросил Марко, подойдя к Джузеппе.

— Вон там, сидят на террасе. Их, как и прежде, двое.

— Вниманию всех, кто участвует в операции. Постарайтесь не обнаружить себя. Пьетро, подойди сюда. Остальным — прохаживаться по площади, но на некотором расстоянии. Эти «птички» — весьма смышленые, они уже продемонстрировали нам, что хорошо умеют «летать».

Через полчаса «птички» и впрямь решили «улететь», почувствовав, что полиция снова висит у них на хвосте. Их двоих полиция заметила, а вот их товарищей — еще нет. Один из этих двоих поднялся и, неторопливо перейдя на другую сторону площади, сел в подъехавший как раз в этот момент автобус. Второй, отойдя на некоторое расстояние в противоположном направлении, вдруг бросился бежать, в результате чего продолжать за ним слежку незаметно для него стало просто невозможно.

— Как могло случиться, что мы их опять потеряли? — закричал Марко, обращаясь к невидимому собеседнику.

— Не кричи, — стал успокаивать его Джузеппе, находившийся на противоположной стороне площади. — На тебя все вокруг смотрят и думают, что ты сумасшедший, так как разговариваешь сам с собой.