Тайна трех четвертей

– Она пробыла у нас недолго. Я поймала ее на воровстве еды, и мне пришлось с ней поговорить. Нет, конечно, ей бы следовало немного подкормиться, но я не могла допустить, чтобы она брала еду с тарелок тех, кто за нее заплатил. Я сказала, что она может забирать остатки, но этого ей оказалось недостаточно. Филиппе не понравилось, что с ней разговаривали как с воровкой, – воры этого не любят, и она не вышла на работу. Теперь она в новой кофейне, «Кимбл», которая находится рядом с винным магазином, неподалеку от Оксфорд-стрит. Они там могут оставить ее себе, и удачи им, но парочка клиентов рассказала мне, что она делает мой торт. Сначала я им не поверила.

Как она могла узнать рецепт? Он передавался в нашей семье от прабабки к бабушке, а потом маме и мне. Я бы скорее отрезала себе язык, чем открыла его кому-то, не принадлежащему к нашей семье, – и, конечно, не сообщала ей. Я даже никогда его не записывала. Она могла его узнать только одним способом: если тайно наблюдала, как я делала торт… я все тщательно обдумала и поняла, что она могла за мной подсматривать. Ей хватило бы одного раза, если бы она захотела, и я не могу поклясться, что этого не случилось. Мы все время находились вдвоем в крохотной кухоньке…

Фи обвиняюще указала пальцем в сторону кухни, словно именно она была во всем виновата.

– Филиппа без особого труда могла сделать вид, что занята чем-то другим, она та еще проныра. Так или иначе, я должна была сходить туда и попробовать у них торт, не так ли? И я думаю, что они правы – те, что сказали мне, будто она украла мой рецепт. Я думаю, они совершенно правы! – В ее глазах загорелось негодование.

– И что вы хотите, чтобы я сделал, мадемуазель?

– Разве я не сказала? Разве не повторила несколько раз? Съешьте и скажите мне, права я или нет. Это ее работа, а не моя. Я засунула кусок в карман пальто, когда она не смотрела в мою сторону. Она даже не знала, что я заходила к ним, я соблюдала крайнюю осторожность. Я изменила внешность – надела подходящий костюм!

Пуаро не хотелось есть торт, побывавший в чужом кармане.

– Но я не заказывал ваше «Церковное окно» уже много месяцев, – сказал он Фи. – И не настолько хорошо помню его, чтобы делать какие-то выводы. Кроме того, никто не может точно помнить вкус, это невозможно.

– Вы думаете, я не знаю? – нетерпеливо спросила Фи. – Потом я дам вам кусок своего торта, вы же понимаете? Принесу прямо сейчас. – Она встала. – Вы попробуете один, а затем другой. И проделаете то же самое во второй раз. И скажете мне, разные это торты или нет.

– Если я так поступлю, вы расскажете мне, где Кетчпул?

– Нет.

– Нет?

– Я говорила, что скажу вам, где Кетчпул, если вы мне поможете.

– Но я согласился попробовать…

– Это не то, – твердо заявила Фи. – Помощь мне потребуется после.

Эркюль Пуаро редко позволял себе подчиняться желаниям других людей, но сопротивляться Фи Спринг было глупейшим занятием. Он подождал, когда она вернется с еще одним куском «Церковного окна», который внешне никак не отличался от первого, а потом послушно попробовал оба. Чтобы решить наверняка, он сделал это трижды.

Фи внимательно за ним наблюдала. Наконец у нее закончилось терпение, и она спросила:

– Ну? Они идентичны или нет?

– Я не уловил никакой разницы, – сказал Пуаро. – Совсем никакой. Но, мадемуазель, боюсь, что нет такого закона, который запрещал бы делать одинаковые торты, если она наблюдала за вами своими глазами…

– О нет, я не собираюсь обращаться в суд. Я лишь хочу знать: понимает она, что украла рецепт торта, или нет.

– Ясно, – ответил Пуаро. – Вас интересует не нарушение закона, а моральная сторона дела.

– Я хочу, чтобы вы пошли туда, заказали торт и спросили ее, где она взяла рецепт.

– А если она ответит: «Это рецепт Фи Спринг из „Плезанта“»?

– Тогда я сама навещу ее и скажу то, чего она не знает: семейный рецепт Спрингов нельзя использовать в других местах. Как если бы она просто совершила ошибку, не более того.

– А как вы поступите, если она ответит уклончиво? – спросил Пуаро. – Или скажет, что получила рецепт от кого-то другого?

Фи улыбнулась и прищурилась.

– О, я очень скоро заставлю ее об этом пожалеть, – сказала она и быстро добавила: – Но имейте в виду, я сделаю это так, что вы не пожалеете о вашей помощи.

– Рад слышать, мадемуазель. Но позвольте Пуаро дать вам мудрый совет: путь мести редко приводит к хорошим результатам.

– Разве можно бездействовать, когда кто-то забирает то, что по праву принадлежит тебе? – решительно заявила Фи. – Я хотела получить от вас помощь, о которой попросила, а вовсе не бесполезный для меня совет.

– Je comprends[13], – сказал Пуаро.

– Хорошо.

– Пожалуйста, скажите, где Кетчпул?

Фи улыбнулась.

– У моря, с матерью, как вам и сказали в Скотленд-Ярде.

На лице Пуаро появилось суровое выражение.

– Вы меня обманули.

– Вовсе нет! Вы не поверили, когда они вам так сказали. А теперь я говорю, что это правда, и у вас появилась уверенность. Он именно там. В Грейт-Ярмуте, на востоке.

– Как я уже говорил… это маловероятно.