Тайна трех подруг

Припомнив давнюю обиду, Светлана и сейчас шмыгнула носом. Татьяна никогда ее не била, ни до этого эпизода, ни после, и те незаслуженные шлепки отразили в детском сознании всю несправедливость мира взрослых, где ты можешь оказаться неправым только потому, что младше и слабее. Тогда она поняла, что у мамы могут быть секреты, ради сохранения которых та готова отлупить своего ребенка, чтобы заставить его замолчать.

В американских фильмах сексуальный маньяк после своего разоблачения обязательно припоминает подобный эпизод из детства, и зрителю сразу становится ясно, что переживший такой кошмар ребенок просто обязан вырасти убийцей и извращенцем. Или, на худой конец, стать полицейским с целью искоренения на земле всяческого зла и несправедливости устройства бытия.

Наверное, российские дети обладают более устойчивой психикой, потому что Светлана мечтала стать дизайнером и убивать пока никого не собиралась. С мамой они тогда помирились и сели вместе рисовать море, по альбомный листочек, наделавший столько шума, девочка попозже незаметно извлекла из мусорного ведра, отряхнула от картофельных очистков, разгладила и запрятала в ящик письменного стола среди других рисунков.

— Слушай, Женя, я ведь не сумасшедшая и не смогла бы такое выдумать, — сказала Светлана, вытягивая из трубочки остатки кока-колы со дна бутылки. — У меня память, как у художника, фотографическая. Все это было на самом деле! Ты мне веришь?

— И теперь, насколько я понимаю, ты предлагаешь, раз уж поиски отца не увенчались успехом, поискать эту женщину с рисунка? — спросила Женя с обреченным видом. — Интересно только, каким образом? Ведь ни названия улицы, где она живет, ни номера дома ты не знаешь. У нас есть только «план-схема у фонтана». Или что это тут у нас в уголке? Ага, надо думать, это водяная колонка!

— Номер дома как раз есть. Смотри, вот на заборе висит табличка. И цифра «одиннадцать»! Я же не просто так ее нарисовала. Значит, запомнила номер. У меня все рисунки очень точные. Творю в жанре социалистического реализма.

— Куда уж точнее! Дело, надо полагать, было в июле-месяце? Лето, южный город, жара… Особенно точно изображен этот дым, черными клубами валящий из трубы. Самое время было раскочегарить печку, чтобы погреться!

— Может, это баня топится, — смутилась Света. — Зато я четко помню этот забор и, если увижу, сразу же его узнаю. И в калитке, по самому центру, сердечко прорезано.

— Забор за эти годы сто раз могли снести и двести раз — перекрасить. Если ты вообще не нарисовала его зеленым только потому, что поломался синий карандаш. Вспомни своих фиолетовых кенгуру, реалистка ты наша!

— В маленьких городках все друг друга знают, а уж на женщину с такими приметами нам каждый укажет прямо на автовокзале!

— Круто замешано! — Женька вдруг рассердилась. — Вот сейчас мы примемся разъезжать по городам, и весям и прямо с автовокзала начинать расспрашивать: «Здравствуйте, люди добрые, не живет ли в вашем городе, пардон, деревне, однорукая одноглазая гражданочка? У нее еще забор такой зелененький с сердечком и дым столбом валит из бани летом!» Хватит из меня дуру делать, Светка! И университета оказалось достаточно. Сейчас же идем брать билеты на поезд до Краснодара, а оттуда — в Геленджик, загорать и плавать. А будешь умничать, вообще домой вернемся. Дешевле выйдет.

— Может, за обед-то все-таки расплатимся? — смиренно промолвила Света вслед сестре, которая с последними произнесенными словами решительно поднялась, опрокинув пластиковый стул, и двинулась в противоположную от ларька с кассой сторону.

Глава 6. Атлас, дом, воспоминания

Светка вошла в ростовский гостиничный номер с квадратной потрепанной книжицей в руках. Не разуваясь, улеглась поперек кровати на живот и принялась сосредоточенно перелистывать страницы. Найдя нужную, почти уткнулась в разворот носом и заболтала в воздухе согнутыми в коленках худенькими ножками, обутыми в бежевые сабо на высоком каблуке. Несколько великоватые, сабо постоянно грозили слететь с узких ступней и спикировать прямо в экран телевизора, но Светка каждый раз удерживала обувь на ногах путем сжимания пальцев и выгибания подъема.

— Что это у тебя? — не выдержала в конце концов Женя, пытавшаяся было поначалу сделать вид, что ее не интересует, чем занята сестра.

— Атлас автомобильных дорог.

— И где ты его раздобыла?

— Дал на время посмотреть один милый дядечка из перламутрового джипа.

— Ты опять вступаешь в разговоры с незнакомыми людьми?! Ну сколько можно тебе говорить! — взорвалась Евгения, которая все еще дулась на сестру после разговора в кафе. — И зачем тебе этот атлас? Решила путешествовать автостопом?

— Дядечка живет в нашей гостинице и едет к морю с девушкой, так что совершенно безопасен. А атлас мне нужен за неимением карты местности. Хочу попытаться отыскать тот городишко.

— Опять за свое?