Тайна тринадцатого апостола

Его лицо скривилось от омерзения. Американец не только сообщник Нила, он еще и педик! Они недостойны жить. Ни тот ни другой.

73

В тот же вечер Кальфо созвал экстренное совещание Союза Святого Пия V. Обстоятельства требовали абсолютной сплоченности Двенадцати вокруг своего распятого Учителя.

Ректор быстрым взглядом окинул апостолов. Антонио, скромно опустив глаза под надвинутым капюшоном, ждал начала заседания. Кальфо поручил ему взяться за Бречинского, указав, какая у поляка слабина, испанец почему-то не явился к нему с докладом, как было условлено. Неужели, оказав ему особое доверие, он ошибся в выборе? Прежде с ним такого не случалось, это был бы первый подобный промах… Да нет, вряд ли, прочь неприятную мысль! Он пребывал в состоянии эйфории после вчерашнего священнодействия, которое совершил с Соней, преображенной в живую икону. Румынка в конце концов уступила всем его настояниям, до конца их игры сохранив на своей точеной головке рогатый чепец монахини.

Окрыленный таким успехом, он, отпуская ее, предупредил, что в следующий раз он ей покажет другой культовый обряд, который интимнейшим образом соединит их в жертвоприношении пред Господом. Когда он описал, в каком ритуале им предстоит слиться, Соня побледнела и в смятении бросилась наутек.

Это его не беспокоило, вернется. Она никогда еще ни в чем ему не отказывала. В этот вечер надо быстренько закруглиться, чтобы после собрания пораньше вернуться домой, где его ждут долгие и кропотливые приготовления. Он встал, прокашлялся:

— Братья мои, текущая миссия принимает неожиданный и весьма, удовлетворительный оборот Я устроил так, чтобы Лев Бариона, который сей час дает в Академии Святой Цецилии серию концертов, встретился с отцом Нилом. Сказать по правде, мое вмешательство было излишним, израильтянин и сам планировал выйти на контакт нашим монахом. Это показывает, до какой степени Моссад — да, и он тоже! — интересуется его изысканиями. Короче, они встретились, и Лев выложил этому безобидному интеллектуалу информацию, за которой мы так долго гоняемся. Послание тринадцатого апостола не исчезло. Один экземпляр сохранился, и он, без сомнения, находится Ватикане.

Собрание зашевелилось. Один из Двенадцати приподнял согласно правилам сложенные руки на столом:

— Как такое возможно? Мы подозревали, что один экземпляр мог ускользнуть от наших глаз, но чтобы… В Ватикане, вы уверены?

— Мы здесь находимся в самом сердце христианского мира, отсюда простирается во все концы света гигантская сеть. В конце концов рано или поздно все приходит сюда, в Ватикан, в том числе манускрипты и древние тексты, обнаружении где-либо, так, судя по всему, произошло и на сей раз. Лев Бариона не просто так подбросил французу эту информацию, он наверняка рассчитывал, что любознательный отец Нил сам приведет его этому документу, завладеть которым евреи жаждут не меньше нашего.

— Брат ректор, разве нам так уж необходимо рисковать, допуская эксгумацию этого послания? Забвение всегда было самым действенным оружием церкви в ее борьбе с тринадцатым апостолом. Не лучше ли просто поддерживать и дальше эту целительную амнезию?

Этот вопрос послужил ректору удобным поводом напомнить Одиннадцати о величии их задачи. Он торжественно протянул вперед правую руку, сверкнув зеленым камнем перстня.

— После Тридентского собора святой Пий V, он же доминиканец Антонио Гислиери, ужаснувшись тому, как ослабела католическая церковь, о крушении которой уже было объявлено вслух, сделал все, чтобы спасти ее. Самая зловещая угроза исходила не от бунта Лютера. Гораздо страшнее был стародавний слух, задушить который не смогла даже инквизиция: дескать, могила, где упокоились останки Христа, существует и находится где-то в пустыне на Ближнем Востоке. В утраченном послании свидетеля, присутствовавшего при последних минутах Господа нашего, утверждается, что Иисус не воскресал, а был погребен ессеями где-то в тех краях. Все это вы знаете, не так ли?

Одиннадцать дружно закивали.

— Прежде чем стать папой, Гислиери был великим инквизитором, он знакомился с материалами допросов заключенных, заживо сожженных потом за ересь, просматривал кое-какие протоколы процесса тамплиеров — все эти документы ныне утрачены. Убедившись, что могила Иисуса существует, он понял, что если весть об этом дойдет до мира, то это необратимо станет концом церкви. И вот тогда, в 1570 году, он создал наш Союз, чтобы вечно хранить тайну этой могилы.

Все это так же было известно его слушателям Угадывая их нетерпение, ректор поднял руку, i перстень снова блеснул в направленном луче прожектора.

— Гислиери приказал выточить из чистейшее гелиотропа этот епископский перстень в форме гроба. С тех пор он каждому новому ректору снявшему его с пальца своего мертвого предшественника напоминает своей формой, в чем наша миссия: действовать так, чтобы гроб, содержащий кости того кто был распят в Иерусалиме, никогда не был обнаружен.