Тайна церковной мыши

– Да знаю я ваше платье, – проворчала Таня, потом, опомнившись, что ее слышат, вообще смутилась и замолчала. Вот сейчас эта «мажорка», раскусив ее слабость, пошлет ее куда-нибудь подальше! Прощай, тысяча евро наличными. – У меня все записано на телефон. Понятно? Все-все-все!

– Через час у памятника Пушкину.

Только она отключила телефон, как послышался звон ключей – пришла Соня.

– Привет. – Таня встретила ее на пороге с виноватым видом, который она не успела скрыть.

– Привет. – Соня со счастливым лицом подошла и обняла подругу. – У тебя все в порядке?

Почему она так спросила? Хотя… Да хотя она же всегда так спрашивает, особенно если знает, что у Тани было свидание с Кондратьевым.

– Все нормально. Если, конечно, эту ситуацию в целом можно назвать нормальной, – отмахнулась Таня, понимая, что если она сейчас не найдет в себе силы и решимости выйти из дома, чтобы встретиться с Кречетовой, то все пропало. – Мне, это… Короче, я забыла кое-что в его машине, он только что позвонил и сказал, чтобы я срочно приехала и забрала.

– Интересно, что? – горько усмехнулась Соня, переобуваясь в домашние тапочки.

На ней было светлое, в мелкую крапинку, летнее платье, волосы ее были распущены, а большие голубые глаза смотрели на Таню пока еще с нежностью и немного с жалостью. Вот любопытно, изменится ли ее взгляд, да и отношение в целом, когда она узнает, как ее самая близкая подруга Таня, которую она знает чуть ли не с младенчества, за несколько часов решила мошенническим способом разбогатеть? Наверное, бросит ее, уйдет жить на другую квартиру. Но, думая об этом, Таня в душе почему-то веселилась. Должно быть, потому, что и сама не верила в реальность затеи. А что, если эта девица в желтом платье поджидает ее у памятника Пушкину не одна, а, к примеру, со своим адвокатом или, того хуже, в кустах сквера притаились полицейские, которые подхватят Таню под белые ручки и привезут в отделение, где предъявят ей обвинение в вымогательстве? Может, ну ее, эту затею? Вот теперь уже ей было не до веселья, и кураж сменился страхом.

Она пришла в себя уже на улице, рядом со входом в метро. Да с какой стати, продолжала она рассуждать, ее задержат, если она просто подойдет, чтобы поговорить с девицей. Вряд ли разговор по телефону был ею записан. Откуда ей было знать, что ей кто-то позвонит и скажет, что был свидетелем наезда? Да и не допустит эта «мажорка», чтобы в процессе разбирательства вскрылось ее преступление. В полиции же тоже не идиоты работают, проверят ее лимонный кабриолет, найдут на капоте следы столкновения или кровь сбитой бомжихи.

Нет-нет, я ничего не боюсь!

Она спустилась в метро и вскоре уже стремительным шагом направилась к памятнику Пушкина.

3

Пушкинская площадь. Место бойкое, народу полно, кто-то кого-то поджидает, вон парень с букетом, а этот бледный юноша с единственной розочкой, денег нет… На скамейках сидит, взгромоздившись с ногами, джинсоногий студенческий люд, шумно, раздается смех… Вечер, люди пришли сюда, чтобы отдохнуть, встретиться с кем-то, развеяться. И только Таня, потенциальная преступница, идет на встречу к реальной преступнице, чтобы совершить преступление. Да, вот так!

Желтое платье она узнала сразу. Какая же высокая эта девица, и ноги длинные, худые. А ведь на ногах белые летние мокасины, без каблуков, разумеется. А что будет, если девица наденет обувь на каблуке? Каланча, одним словом.

Волосы рыжеватые, вьющиеся, глаза темно-синие (линзы?), губы крупные, полные. И аккуратный маленький нос. Ее можно было бы даже назвать симпатичной, если бы не ошибка в пропорциях лица. Кажется, оно слишком вытянуто, да и скулы слишком высокие.

Таня подошла к ней.

– Вы Кречетова? – спросила она на всякий случай, хотя и так понимала, что перед ней та самая девица из кабриолета.

– Да, это я.

Девушка, вопреки ожиданиям Тани, казалась кроткой и вежливой. Вряд ли она в жизни такая, подумала она, скорее всего, просто испугалась.

До Тани до самой только что начал доходить весь трагизм того положения, в котором могла бы оказаться Кречетова, если бы дело обстояло на самом деле так, как Таня это ей и представила. Девица не могла не предполагать, что сбила женщину насмерть. А это – тюрьма!

– Отойдем? – Кречетова мотнула головой в сторону освободившейся скамейки.

Они сели. И, не глядя на Таню, «мажорка» спросила:

– Вы что, на самом деле были там?.. Сегодня?

– Вот. – Таня достала телефон и открыла на заранее приготовленной странице видео желтого кабриолета. – Узнаете вашу машину? Местность? А вот и потерпевшая…

И она практически сунула ей в лицо свой телефон, на экране которого крупным планом была изображена бомжиха с окровавленными волосами.

– Уберите это… бр-р-р… Скажите, она жива?

– Не думаю… Я вызвала «Скорую», и ее увезли. Что с ней стало потом – не знаю. Но могу узнать.