Тайна улицы Дезир

- Я была матерью-одиночкой с семилетним ребенком на руках. Если бы не он, то я вообще вряд ли вышла бы замуж за кого бы то ни было. И потом, для меня Родольф был директором кинотеатра. В широком смысле.

- В общем, тебе казалось, что его вкусы более разнообразны.

- Ты так хорошо меня понимаешь, Лола. Еще задолго до того неприятного момента в магазине, когда я сделала вид, что не хочу отдавать тебе «Отаку», да, еще задолго до этого, я ощутила исходящую от тебя положительную вибрацию. Я и до сих пор ее ощущаю. Ты не агрессивна, поэтому общение с тобой доставляет удовольствие.

- Может, пойдем исследуем вибрацию Патрика?

- О, да ты за словом в карман не лезешь!

В комнате, щедро увешанной афишами фильмов ужасов и компьютерных игр, погрузившись в изучение какого-то диска, сидел юноша чуть помоложе Ванессы. На поле футуристического боя красная армия истребляла зеленую. Опять эта вечная борьба зеленого с красным, так понравившаяся Ингрид. Дважды кликнув мышью, Патрик Кантор прервал игру и встал, чтобы пожать протянутую ему руку. Он был такого же роста, как мать, однако на этом сходство заканчивалось. Своими светлыми волосами, короткой бородкой и усталым лицом он напоминал миролюбивого фавна. Во взгляде - смутное недовольство. Вызвано ли оно тем, что его прервали во время решающей битвы?

- Это по поводу Ванессы Ринже.

- А вы кто?

- Лола Жост. Я провожу расследование по просьбе семьи.

- Ею движут дружеские чувства, - вставила Рене Кантор с гортанным смешком. - Ну же, Лола, давай, скажи ему, что тобою движут дружеские чувства! К Максиму Дюшану. Видишь ли, Патрик, Лола - милашка, но и она не идеальна. Никто не идеален. Это было бы слишком скучно.

- Ты можешь оставить нас на некоторое время наедине, мадам Кантор? - осведомилась Лола.

- Ладно, хорошо, я вернусь на кухню. Все нормально. Абсолютно нормально. Я знаю, чем себя занять.

Патрик равнодушно наблюдал, как удаляется его развеселившаяся мать, а потом спокойно сказал:

- Родители Ванессы - настоящие ханжи. Они выгнали ее из дома, когда узнали, что она встречается с Фаридом.

- Каким Фаридом?

- Фаридом Юнисом.

- Насколько я понимаю, ты хочешь сказать, что он имеет какое-то отношение к Хадидже?

- Фарид ее брат.

- А где его можно найти?

- Понятия не имею.

- Жаль.

- Фарид исчез уже давно. Говорят, он плохо кончил.

- Кто это говорит?

- Так говорили ученики лицея «Бомарше» в свое время.

- Они с Ванессой расстались?

- Думаю, да, хотя я не в курсе. Я не был наперсником Ванессы. Она была просто моей подругой. Когда мне осточертела работа в кинотеатре моего отца, я предложил это место ей. Она казалась довольной. Но я знал, что долго это не продлится. В глубине души Ванесса мечтала о том, чтобы быть кому-нибудь полезной. Влияние католического воспитания. Любовь к ближнему и все такое. Заметьте, я не против этого, но только в том случае, если человек работает в поте лица и действительно помогает людям. Это гораздо лучше, чем быть ханжой.

- У нее был возлюбленный после Фарида?

- Не могу вам сказать.

- Но обычно такие вещи чувствуются.

- Я бы сказал, что Ванесса выглядела одинокой. Но ручаться не могу.

У юноши были те же интонации и то же чистосердечие, что и у матери. В углу комнаты покинутый компьютер тихо играл одну и ту же воинственную мелодию. Кантор бросал на него жадные взгляды, не скрывая, что жаждет продолжить партию. Вдохновленная воинственной музыкой, Лола спросила:

- А как ты думаешь, были ли у нее враги?

- Нет.

- Ты в этом уверен?

- Абсолютно. Мир Ванессы ограничивался узкими рамками. Две ее подруги да работа в приюте. Кому это могло помешать?

После ухода Лолы Рене Кантор два раза подряд прослушала у себя на кухне «Голубой цвет» в исполнении Майлз Дэвис, а потом пять раз - Патти Смит. Она громко подпевала:

- And I said Darling,

Tell me your name,

She told me her name,

She whispered to me her name,

She told me her name!

GLORIA! G-L-O-R-I-A! GLORIA!

[И я сказал:

Дорогая, назови мне свое имя,

Она назвала мне свое имя,

Она прошептала,

Она назвала мне свое имя!

ГЛОРИЯ! Г-Л-О-Р-И-Я! ГЛОРИЯ! (англ.)]

Потом она вернулась в комнату сына. Окутанная парами Майлз, Патти и замечательной травки, купленной в Бельвиле, она несколько минут созерцала его силуэт. Патрик, окруженный отсветами разноцветных бликов, мелькавших на экране, выглядел очень сосредоточенным. Когда-то она пыталась оторвать его от этой машины. Потом, поняв, что компьютерные игры - страсть молодого поколения, она отказалась от своего намерения. Время от времени Патрик помогал ей в книжном магазине и вел себя с клиентами очень вежливо. Он все-таки еще не с головой ушел в виртуальную жизнь. Да и потом, если виртуальная жизнь гораздо красивее, чем реальная, зачем настаивать?

Вместе с дымком травки практически улетучился ее гнев против Максима Дюшана. Ее гнев был подвижным, он приходил, уходил и снова возвращался. Странно, ведь прошло уже столько лет.

- Кто эта добродушная толстуха? Почтенная матрона, которой не сидится дома? - спросил юноша, не отрывая взгляда от экрана.