Тайна ультиматума. Повести и рассказы

— Начало операции «Пир Лукулла» назначено на двадцать ноль-ноль, — объявил Гейша. — Явиться без опозданий. Форма полупарадная, можно обойтись без орхидей в петлицах. Духи — «Милорд» или «Денди», в случае крайней бедности — герленовская амбра. Выражение физиономии — максимально праздничное.

Он успел сбегать в парикмахерскую отеля «Мэйфлауер», взять у портного новый мундир и купить новую фуражку — весь блистал, как миноносец, принявший на борт президента.

Приглашение Уилкинсона поразило всех. До сих пор начальник управления не приглашал к себе домой подчиненных. Он был всегда безупречно корректен, но не подпускал никого на близкое расстояние. Однако на этот раз изменил своему правилу из-за младшей сестры — медноволосой длинноногой Даманы.

Она считалась одной из лучших теннисисток столицы. В прошлом году в паре с бывшим адъютантом брата капитан-лейтенантом Пауэлом заняла второе место в состязании на первенство по морскому ведомству. Успех на корте привел к сегодняшнему торжеству — обручению. Церемония официальной капитуляции старого холостяка Томми Пауэла должна была состояться в доме Уилкинсона.

Приглашение получили некоторые подчиненные Сэффорда — дешифровщики и японоведы из Т-бюро Крамера. Короче говоря, приглашения удостоились только причастные к «магии».

Пейдж не сразу нашел дом Уилкинсона — долго колесил по узкой улице мимо уютных старомодных особнячков, двухэтажных, увитых плющом, с оконными ставнями и крохотными палисадниками.

Уилкинсон жил в темно-зеленом домике напротив молельни баптистов — рядом с небольшим пустырем, где стояли легковые машины и автобусы. Здесь было очень тихо — машины проезжали редко. Можно было подумать, что это улочка какого-то захудалого городка, если бы не купол Капитолия, торчащий совсем недалеко над крышей отеля.

Звонка у входной двери не было — его заменял дверной молоток. Пейдж беззвучно рассмеялся:

— Это в его стиле.

Уайт усмехнулся. Особнячок в стиле эпохи колонизации Америки, клумбы с георгинами перед крыльцом и дверной молоток действительно гармонировали с благообразным, респектабельным Уилкинсоном, похожим скорее на пастора, чем на руководителя военно-морской разведки.

Дверь открыла толстая негритянка, весьма миловидная, в белом, туго накрахмаленном чепчике. В передней стоял запах старинных духов, отдающих мускусом.

Гости уже были в сборе — сидели в полукруглой гостиной, заставленной чиппендейлевской мебелью из красного дерева, и на застекленной веранде, выходившей во внутренний дворик с газоном и подстриженными кустами шиповника.

Среди гостей Уайт узнал высокого щеголеватого контр-адмирала Тернера, заместителя Старка. Рядом с ним сидел худощавый, смуглый, похожий на пуэрториканца капитан третьего ранга Мак-колла.

Дайана — в парчовом японском троакаре, накинутом на вечернее платье, сверкая диадемой, напоминающей корону, — разносила гостям бокалы с коктейлями.

Она подошла к Уайту.

— Это дайкири, это манхэттен, а это би-энд-би. Какой вам прикажете, адмирал?

Уайт отвесил старомодный поклон:

— Вы льстите, герцогиня. Мне еще далеко до адмиральских звезд.

Дайана тряхнула головой.

— Сегодня для меня весь мир — райский сад и все люди — адмиралы.

Перед ними вынырнул и изящно изогнулся Гейша.

— И я тоже?

Дайана коснулась мизинцем его щеки.

— Нет, вы, Дик, сегодня настоящий принц.

— Монакский, — уточнил Шривер, беря бокал с подноса. — Рулеточный,

— А вам? — обратилась Дайана к Пейджу. — Хотите олд фэшн?

— Я плохо разбираюсь в коктейлях, — смущенно пробормотал Пейдж. — Мне что-нибудь покрепче и поострее.

— Тогда идите в столовую. Там орудует Томми. Он подберет вам что-нибудь взрывчатое.

— Адмирал Пейдж, рекомендую замечательный коктейль, — сказал Гейша. — «Соленая собака». Делается из джина, грейпфрута и соли.

— Вместо джина лучше взять московскую водку, — предложил Шривер,

К ним подошел Донахью с пустым бокалом в руке. Он сморщил нос;

— Не будем омрачать сегодняшнее торжество ничем московским. Из всех водок признаю только датскую — аальборг аквавит. Великолепное питье. Незаметно сбивает с ног.

Он взял бокал у Дайаны. Она высоко подняла поднос и прошла на веранду. Донахью сделал глоток и почмокал губами;

— Германское управление информации уже объявило, что исход войны на Востоке фактически решен. Вчера я был на коктейль-парти у германского военного атташе. Там говорили, что русские армии окружены и в районе Брянска и за Смоленском. Дорога на Москву открыта.

— Ерунда, — сердито произнес Шривер. — Мне утром сказал адъютант Уилкинсона, что русские стали снимать свои войска с Дальнего Востока — перебрасывают на фронт под Москвой.

— Русские, вероятно, узнали, что японцы не нападут на них, — сказал Уайт. — У русских ведь первоклассная разведка.

Донахью громко фыркнул:

— Будь у них хорошая разведка, они знали бы заранее о нападении Гитлера. Не дали бы застигнуть себя врасплох в то воскресное утро…

— Русские на этот раз, наверное, пронюхали, что японцы нападут на них, — заявил с авторитетным видом Гейша. — И поэтому заблаговременно убирают войска из Приморья. Вот-вот потеряют Москву, тут уж не до защиты Владивостока.