Тайна венской ночи

В абсолютной тишине первым опомнился генеральный комиссар Морбитцер. Он взглянул на сидевших рядом сотрудников, торжествующе улыбнулся и начал хлопать в ладоши. За ним захлопали и все остальные, словно Дронго выступал на сцене и теперь ему аплодировали, как настоящему актеру.

– Мы пошлем срочный запрос в Германию на предмет эксгумации трупа Брекхауза, – решил Морбитцер, – а пока попросим герра Яцунского остаться в Вене.

И только тогда Яцунский впервые открыл рот.

– Нет, – прохрипел он, – нет… Я не думал, что он здесь будет… я не мог даже предположить… Все получилось так глупо…

Это было почти признание. Амалия расплакалась, уже не скрывая своих слез. Джил обняла ее, наконец отпустив ее ладони. Все разом повскакали со своих мест и начали что-то вразнобой кричать. Набатов растерянно оглядывался по сторонам. Ему так не хотелось, чтобы этот эксперт оказался прав, но спорить с очевидными фактами было сложно. Баграмов, сидевший рядом, усмехнулся. Он всегда не доверял очень богатым и известным людям. Они гораздо хуже обычных людей. Чем больше у них денег, тем они опаснее, искренне считал он.

Рахиля посмотрела на Айшу и сжала ей руку, потом тяжело вздохнула. Она была сильной женщиной и умела признавать свои ошибки. В этом она была похожа на своего отца. Ведь признавать публично свои ошибки – это признак большого ума и подлинно королевского достоинства. Она встала и медленно подошла к Руслану. Тот попытался подняться, вместе с ним поднялись и двое сотрудников полиции. Они не понимали, о чем говорил Дронго, но догадались, что их подозреваемый почти оправдан. Правда, команду на снятие наручников они еще не получили.

– Ты молодец, – сказала Рахиля с чувством, – показал себя настоящим мужчиной. Делал все, чтобы защитить свою подружку. Я думаю, что из тебя получится хороший президент компании. Ты согласен на мое предложение?

Руслан улыбнулся и кивнул головой, все еще растерянно улыбаясь. Джил поднялась и подошла к Дронго.

– Ты вернул ребенку, которого она ждет, живого отца, – сказала она, глядя на мужа. – Если даже ты больше ничего в своей жизни не сделаешь, то и сегодняшнего очень много. Спас невиновного, нашел убийцу и заставил нас поверить, что справедливость иногда возможна. Даже в наше время. Если я скажу, что ты молодец, ты не очень сильно будешь этим гордиться?

– Нет, – ответил он, – конечно, не буду.