Тайна Воланда

Не странно ли: спустя сорок лет Вера Ивановна в беседах со своими биографами неизменно вспоминает старого учителя физики и его сына-гимназиста! Фамилия у итальянских друзей очень интересная: Бертини. В другой книге — Бортини… Может быть, кто-то из биографов плохо расслышал? Но в третьей книге о творчестве Мухиной гимназист оказывается не сыном, а братом учителя, да и самому почтенному мэтру всего тридцать лет!

Нельзя ли предположить, что именно Бартини был истинным вдохновителем знаменитой скульптуры? Автором идеи и эскиза первого варианта Вера Мухина называла Иофана, но сам Борис Михайлович на этот счет загадочно отмалчивался. После смерти Бартини в его бумагах было обнаружено немало архитектурных набросков. Среди них есть эскиз башни, похожей на Останкинскую и полусферический зал с колонной-постаментом, на которой обнаженная женщина держит над головой большой блестящий шар.

Свой ли эскиз предложил Мухиной Иофан? Выполненная в гипсе модель несколько отличалась от окончательного варианта — главным образом, тем, что «пролетарий» не имел фартука и штанов. В таком странном виде скульптура была показана комиссии из ЦК. «Наденьте мужику штаны!» — приказал Молотов. В тот вечер художественная элита столицы давилась смешком: Молотов — молотобойцу!.. «Отметился» и Булгаков: «Штаны коту не полагаются, мессир, — с большим достоинством отвечал кот, — уж не прикажете ли вы мне надеть и сапоги?» А кто попрекает кота отсутствием штанов? Мессир Воланд, — сидевший, как вы помните, в одной ночной сорочке!..

Кому же на самом деле «не полагается» человеческая одежда? Вера Ивановна Мухина рассказывала своему биографу, что на цековских «смотринах» первого варианта скульптуры кто-то высказал странное предположение: это один из Сыновей Божьих и земная женщина из шестой главы Бытия! Но скорее всего никакого эрудита не было (тридцать шестой год все-таки!), — просто Мухина указала на две неравные части библейского человечества.

«Боги, боги мои!» — повторяет Булгаков, — с маленькой буквы и во множественном числе. Цепь инкарнаций тянется за каждым «исполином» — череда великих магов, царей, философов, поэтов, религиозных реформаторов, авантюристов, народных вождей, ученых и конструкторов.

22. ПАРИЖСКИЕ ТАЙНЫ

Особого внимания требуют мелкие, но запоминающиеся подробности, которые повторяются у разных авторов. Перед сеансом магии в Варьете мелькнул «бледный от пудры рассказчик», а Бегемот напудрил золотой пудрой усы. Тави Тум из «Блистающего мира» разыгрывает вокруг пудры целую сцену. «Пудра „Рашель“ золотистого цвета» появляется в первой главе «Двенадцати стульев», затем мы видим «девушек, осыпанных лиловой пудрой», в сцене отъезда на гастроли театра «Колумб» вспоминают пьесу со странным названием «Порошок идеологии», а в следующей главе мелькнул еще более загадочный «ракетный порошок». Даже Хоттабыч свел волькину бороду каким-то порошком серого цвета! Прибавьте сюда «Аэлиту» (яйцевидный космический аппарат приводится в движение взрывчатым порошком), повесть М.Булгакова «Роковые яйца», а также «нехорошую квартиру» в «Мастере…», которая принадлежит вдове ювелира Фужере — явный намек на Фаберже и его знаменитые пасхальные яйца. На двери ювелиршиной спальни, в которой поселился Воланд. мы видим «огромнейшую сургучную печать». Порошок, яйцо и печать.

Все объясняется просто: в большинстве трактатов Философский Камень назывался «пудрой проекции» и описывался как порошок серого или темно-красного цвета. Он вызревает в Философском Яйце, — особом сосуде, опечатанном так называемой «печатью Соломона». Неспроста упомянут и громадный камин: Философское Яйцо называли «фурнус секретус» — «тайная печь». Вот что говорит Бегемот о романе мастера: «Главная линия этого опуса ясна мне насквозь». Opus Magnus — «Великое Делание»!

А зачем летят на Венеру герои «Страны багровых туч»? Цель экспедиции — разведка богатейшего месторождения радиоактивных руд, названного Урановой Голкондой. Но «уранос» — «небо», Голконда — библейский город, в котором Соломон хранил свои драгоценные камни, а первооткрыватель венерианской Голконды почему-то заинтересовался порошком розовато-серого цвета, про который сказано, что на земле он «давно известен». По-видимому, это и есть главный секрет повести — Философский Камень, созревший на «Тайном Огне» венерианских вулканов под «печатью Соломона».

Герой «Улитки на склоне» видит статуэтку Венеры, читает запись «пудру Але» (алая пудра?) и становится директором Управления. Посыпан пудрой и парик Демиурга из «Отягощенных злом». Не идет ли речь о «пудре проекции»? А что еще может означать странная обязанность, возложенная на секретаря Демиурга: он должен тщательно собирать пыль, брикетировать ее и сдавать под расписку!