Тайна Воланда

ищет и выбирает учеников, — по лишь из числа тех, кто уже чем-то проявил

себя — «заговорил первым». Воланд неспроста подошел к литераторам на

Патриарших: Иван Бездомный написал поэму о Христе!

«Ты умеешь играть в шахматы?» — спросила Алиса черного котенка.

Булгаков подхватывает веселую аллегорию Игры: свита мага выходит из

зеркала «нехорошей квартиры»; Воланд и черный Бегемот играют в шахматы

живыми фигурами.

«Для того, чтобы высшие силы человека ввести в действие, нужна

длительная подготовка, точно такая же, какую проходят художники, готовясь

к творчеству, к высшему полету своей души, когда приходит, как будто

извне, великое интуитивное понимание. И здесь тоже три шага: отрешение, сосредоточение и явление познания». Это — «Час Быка», глава о Святилище

Трех Шагов. «Три шага перенесут тебя хоть на край света», — сказали Элли

о серебряных башмачках. Столько же шагов к «явлению познания» насчитал

Льюис Кэрролл — в предисловии к своей «детской» повести «Сильвия и

Бруно»:

"Я предположил наличие у человека способности к разному физическому

состоянию в зависимости от степени осознания, а именно: а) обычное состояние, когда присутствие фей не осознается; б) состояние «жути», когда, осознавая все происходящее, человек

одновременно осознает присутствие фей;

в) состояние своего рода транса, когда человек, вернее, его

нематериальная сущность, не осознавая окружающего и будучи погружена в

сон, перемещается в действительном мире или в Волшебной стране и

осознает присутствие фей".

Вероятно, и сам преподобный Доджсон умел перемещаться в виде

«нематериальной сущности». Отличался ли его способ от того, что проделала

Алиса, — выпив из волшебного пузырька или скушав кусочек гриба?

Вспомните, читатель: помимо прочего, в булгаковском доме Грибоедова

подавали шампиньоновое пюре и трюфели — земляные грибы. «Белые

маринованные грибы» Воланд предложил на закуску Лиходееву, а затем и

кот «успел поддеть маринованный гриб». И наябедничал он — «жуя гриб»!..

Откроем эпилог «Мастера…»: Семплеярова после скандала в Варьете

«назначили заведующим грибнозаготовочным пунктом». Булгаков дополняет

диспозицию: «Едят теперь москвичи соленые рыжики и маринованные белые

и не нахвалятся ими». Надо ли понимать так, что некоторые москвичи

кушают какие-то особенные грибы?

Законспирированные грибы есть и в «Двенадцати стульях»: гробовой

мастер (!) Бсзенчук привез в Москву восемь гробов, — прослышав, что там

«свирепствует гриб». Нехитрый прием переспрашивания утроил это слово —

для понятливого читателя достаточно. Затем Бсплср рассказывает

Воробьянинову историю про гусара-схимника (алхимик?) и ловко вставляет в

нее «семейство белых грибов-толстобрюшек».

Помянуты грибы и у Алексея Толстого в «Гиперболоиде…»: они растут в

доме, где Гарин производил свои первые опыты. «Химический король»(!) Роллинг кушает омара с трюфелями. Остальное — метафоры: «Внизу, у

самого города, грибом поднимался серо-желтый дым». Это — взрыв заводов.

Далее следует литературный Пирл-Харбор (за тринадцать лет до

настоящего!): «…за горизонтом вырастали дымные грибы и все восемь

линейных кораблей американской эскадры взлетели на воздух».

«Грибной след» протянулся в сороковые, пятидесятые и шестидесятые

годы. В «Маленьком принце», например, грибы упомянуты дважды. В повести

Стругацких «Стажеры» про грибы говорят в очень неподходящем месте — на

борту планетолета. В «Улитке…» грибы являются единственной пищей

жителей лесных деревень.

А что делает «сквозной» герой Максим Каммерер при первом появлении

в «Обитаемом острове»? Оказавшись на чужой планете, он жарит грибы.

Ядовитые. И хладнокровно рассуждает: «Мы вас подвесим над огоньком, и

вся активная органика выйдет из вас паром, и станете вы — объедение, и

станете вы первым моим взносом в культуру…». «Я всегда была против

употребления в пищу грибов», — говорит один второстепенный персонаж в

повести «Волны гасят ветер». Писателю Сорокину («Хромая судьба») захотелось «соленых груздей, сопливеньких, в соку». А в «Поиске

предназначения» грибы появляются сразу после того, как герой понял, что

он — сверхчеловек.

(В зтом эпизоде присутствует еще один знак — трилистник. Он

выгравирован на наручниках. Но мы не обратили бы на него внимание, если

бы Банев из «Хромой судьбы» не получил странную медаль — «Серебряный

трилистник второй степени»).

Делаег свой «взнос в культуру» и Ефремов. Герой его раннего рассказа

«Тень минувшего» воочию увидел древний мир с помощью своего

изобретения. Но техническая сторона дела — та самая «аппаратура», которой фокусники отвлекают внимание. Настоящий способ зашифрован в

этом пейзаже: «Бугорок зарос странными растениями, похожими на грибы, высокие и узкие фиолетовые бокалы которых усеивали мокрую красную

почву. Мясистые отвороты чашечки каждого гриба показывали маслянистую

желтую внутренность». Грибы упоминаются даже в «Туманности

Андромеды», — в самом конце романа. Из передачи, принятой по Великому

Кольцу, выяснилось, что диск прилетел из туманности Андромеды, — для

Ефремова этого достаточно, чтобы озаглавить всю книгу. А вот видеоряд