Тайна ворона

– Это я и сам знаю. Но я не собирался ей лгать. Надеялся, что она поверит. И тогда… мои товарищи не погибли бы.

Человек, на лице которого никогда не отражались никакие чувства, теперь явно пал духом. Перед глазами Сихо промелькнули дочерна сгоревшие тела ятагарасу, и она чуть не заплакала.

– Прости… – прерывающимся голосом сказала она.

Юноша ничего не ответил. Они оба замолчали, и тэнгу вздохнул:

– Но ведь сейчас ты не собираешься возвращать ее на священную землю?

– Теперь уже поздно.

– Тогда я отправлю ее домой, ты не против?

– Будь добр.

– Что?! – Услышав это, Сихо вытаращила глаза.

Дзюнтэн ухмыльнулся.

– Мы действительно тебя обманули, но не причиним вреда, только если ты не будешь болтать про деревню. Дадим денег, чтобы скрылась от деревенских где-нибудь вместе с бабушкой. Взамен обещай навсегда забыть и их, и священные земли. – Он вдруг посерьезнел. – Мне нет дела до судьбы местных, однако не хотелось бы, чтобы на священной земле что-то произошло и ятагарасу поплатились за это. Если для существования Ямаути необходима та церемония, мы должны ее сохранить.

Он пожал плечами.

– Не могу сказать, что мне это нравится…

– То есть еще с какой-нибудь девушкой случится то же самое?

– Да, но от этого никуда не деться. С другой стороны, а что ты можешь сделать?

Тэнгу вдруг бесстрастно взглянул на Сихо и улыбнулся ей одними губами.

– Если в наше время о церемонии до сих пор никто не узнал, значит, деревенские – большие мастера в этом деле. Скорее всего, они привозят сюда девушек, у которых нет родных, тех, из-за кого особый шум не поднимешь. Понимаешь? Получается, у местных жителей есть такая возможность.

Он бухнулся на диван, где только что сидела Сихо.

– Они обосновались в деревне, но поддерживают связи с большим бизнесом, да и в полиции свои люди. Эта проблема больше тебя не касается, поэтому слушай, что тебе говорят.

Сихо молчала, и Надзукихико, все время смотревший в пол, вздохнул:

– Даже без твоего вмешательства кошмар скоро закончится.

– Что? В смысле? – вместо Сихо удивленно переспросил тэнгу.

– Ятагарасу решились. Завтра мы свергнем Ямагами.

Когда до Сихо дошел настоящий смысл этих слов, она почувствовала, как под ложечкой похолодело.

– Вы собираетесь его убить? – прошептала она, и Надзукихико уверенно кивнул.

– Хоть он и бог, у него нет нигимитамы, «умиротворенной души». Оттого его арамитама, «буйная душа», без баланса превращается в татаригами в чистом виде, то есть в божество, насылающее проклятия. А как еще можно разобраться с тем, кого невозможно усмирить? Только убить. Разумеется, ты тут ничем не поможешь. Мы вернем тебя в человеческий мир. Но больше к нам не лезь.

* * *

Дзюнтэн выгнал Сихо в соседнюю комнату-спальню и повернулся к Надзукихико.

– Куда вы торопитесь?

Тот молча стоял посреди комнаты.

– Вы всегда такие консервативные, не ожидал от вас. Я был уверен, что ятагарасу хотят поддерживать нынешнее положение дел. – Он прищурился и бросил быстрый взгляд вниз. – Может, причина как-то связана с твоей правой рукой, которую ты прячешь от меня с того самого момента, как появился здесь?

Видимо, только сейчас Надзукихико осознал, что скрываться нет смысла. Он закатал рукав, и по комнате распространилось зловоние, а от руки пошел пар. Дзюнтэн увидел клочья сгоревшей кожи и несколько капель липкой крови, упавших на пол. Вся правая рука и спина Надзукихико были сильно обожжены.

– Это ведь не просто ожоги, да?

– Проклятие Ямагами. Пятеро от него погибли, а прикрывший меня телохранитель до сих пор находится между жизнью и смертью, – выдавил Надзукихико.

Тэнгу прищелкнул языком.

– Я дам тебе наше драгоценное чудодейственное средство.

– Спасибо за заботу, но лекарства вряд ли помогут.

– Что?

– Это то же проклятие, которое сто лет назад поразило предыдущего Золотого Ворона – Нарицухико.

– Ты что, вспомнил?!

– Совсем немного.

Золотой Ворон – старейшина ятагарасу, который рождается в этом мире раз в несколько десятков лет. Он обладает особой силой, нужной для того, чтобы править страной Ямаути, и помнит всех предыдущих властителей. Однако Надзукихико лишен памяти прошлых поколений и вынужден терпеть критику других ятагарасу за неполноценность своей сущности.

Предполагали, что причина этого кроется в событии столетней давности, когда предыдущий Золотой Ворон умер, а запретные ворота Кин-мон оказались заперты. Тогда тот правитель ступил на священную землю, но назад почему-то отправил лишь своего прислужника, сам же остался и запечатал ворота.

– До сих пор оставалось неясным, почему Нарицухико так поступил, но теперь я понял. Он знал, что от этого проклятия не спастись, и пытался защитить ятагарасу. Если ничего не предпринять, я тоже скоро умру.

Тэнгу застонал.

– Неужели никак не вылечить?!

– Никак. Ярость Ямагами усиливает проклятие, поэтому рана никогда не затянется и будет только увеличиваться. Я и сейчас чувствую его гнев. Этот пар над ожогом – свидетельство того, что проклятие продолжает сжигать руку.

Глядя на Надзукихико, хладнокровно говорящего о собственной смерти, тэнгу кивнул:

– Ясно. Вот почему твои слуги так торопятся.