Тайна воцарения Романовых

Но вместо “гражданского мира” это только разожгло аппетиты оппозиции. Шантажируя страну жупелом “шотландской угрозы” (и своим правом дать или не дать деньги на оборону), Карла заставили подписать билль, что выборы в парламент должны проводиться каждые 3 года, и он никем не может быть распущен, кроме как по своему собственному решению. Потом парламент упразднил Звездную палату и Верховную комиссию. Потом отменил закон о “корабельных деньгах” и лишил короля прав на любые экстраординарные финансовые сборы и расходы… Однако и после этого денег не дал. Потому что оппозиция с самого начала действовали по тайной договоренности с шотландскими ковентаторами, сама регулировала, когда тем активизироваться и создать “угрозу”, а когда тормознуть наступление. Ну а сочтя, что уже добился своего, парламент вместо средств на армию выплатил отступного шотландцам и заключил с ними мир.

А в дополнение к собственным проблемам на голову Карла свалился еще и такой “подарочек”, как Мария Медичи. Во Фландрии она достала буквально всех, долги ее достигли 4 млн, а испанцы денег больше не давали. Ришелье предлагал ей содержание — с условием, что она уедет во Флоренцию. Но очутиться вдалеке от главных центров европейских политических хитросплетений, Марию не устраивало. Она уехала в Голландию, пытаясь строить козни там. Голландцы нуждались в союзе с Францией и ее не поддержали. Тогда Мария отправилась в Англию к дочери-королеве. Где тоже всех допекла. Вдобавок она ведь была католичкой, известной происпанскими симпатиями, и стала “красной тряпкой” для парламента, который потребовал, чтобы король “убедил свою тещу уехать”. Обидевшись на всех, она перебралась в Кельн.

Французы в это время в полной мере пользовались затруднениями Мадрида. На севере осадили Аррас, и после долгого сопротивления испанский гарнизон сдался. Снова заняли Эльзас и Лотарингию. С каталонцами Франция заключила союз. Вместе разбили испанское войско при Монжюнике, и Каталония признала Людовика своим сувереном, графом Барселонским и Русильонским. А в Италии сестренку короля Кристину вернули на на Савойский престол. Правда, правительницей она была нулевой и передоверила управление герцогством любовнику, Филиппу д`Англие. Которого перекупили испанцы и ввели армию в Турин. Но французские части их вышибли, д`Англие арестовали и установили в Савойе режим полуоккупации.

После чего Франция и Швеция, хапнувшие практически все, что хотели, начали искать пути к миру, пригласив в посредники папу Урбана VIII. Он давно мнил себя политиком европейского масштаба и страдал комплексами из-за того, что его влияние весьма ограничено. Пытался это компенсировать, развернув в Риме грандиозное строительство дворцов и храмов. Но если когда-то в папскую казну текли деньги из других католических государств, теперь их приходилось добывать из карманов собственных подданных. Урбан, как и во Франции, взвинчивал налоги, устраивал внутренние займы, истощил страну поборами и ввел систему откупов — а в роли откупщиков оказывались родственники папы. За предложение французов он ухватился с радостью, его дипломаты принялись уговаривать враждующие стороны сесть за стол переговоров с тем, чтобы примирившись, под папской эгидой обратиться против турок.

А Испания, не в силах одолеть противников в боях, опять сделала ставку на французских заговорщиков. Новый клубок интриг возглавил принц крови Суассон. К нему примкнули де Гиз и губернатор Седана Буйонн. Его крепость и стала эпицентром восстания. Сюда стекались аристократы с отрядами дворян, император прислал 7 тыс. лотарингских солдат. И двинулись на Париж. Мария Медичи в Германии уже покупала кареты, намереваясь возвращаться во Францию. Королевская армия Шитийона встретила мятежников при Ла-Марфе. Ее разбили подчистую. Но в конце сражения к победителю-Суассону подобрался наемный убийца, посланный Ришелье, и пырнул кинжалом. И тотчас коалиция, связанная лишь авторитетом принца, развалилась, войско рассыпалось. Ришелье послал части к Седану, и Буйонн покорился на условиях прощения.