Тайна воцарения Романовых

Кстати, и в Европе XVII в. все государства отличались друг от друга, каждое имело собственное “лицо”. Допустим, много общего было между Францией и Испанией. В обеих странах могущество определялось сильной королевской властью, но полного территориального единства не было. Отдельные провинции, в Испании — Арагон, Кастилия, Каталония, Валенсия, Наварра, во Франции — Бургундия, Прованс, Лангедок, Дофине, Бретань, Нормандия имели свои законы, свои традиции, свои органы управления. В разных провинциях различались системы налогооблажения, устанвливались собственные таможенные барьеры, отличались даже языки и диалекты, и жители разных провинций часто не понимали друг друга.

Как во Франции, так и в Испании существовало резкое сословное деление — дворянство, духовенство и “третье сословие”: все, не относящиеся к двум первым. Причем только оно платило подати, а дворянам в обеих странах запрещалось заниматься торговлей и промыслами. Но были и серьезные отличия. Во Франции “третье сословие” было совершенно бесправно. Закон защищал его лишь формально, и нищий дворянин мог запросто унизить или избить богатого торговца — если у того не было знатных покровителей. А короли, постоянно нуждаясь в деньгах на войны, любовниц и развлечения, выжимали из тех же торговцев и предпринимателей все соки. Но высшие судейские и чиновные должности тоже давали своим обладателям дворянские права — “дворянство мантии”, в отличие от “дворянства шпаги”. И французские монархи из-за той же нужды в деньгах широко развернули продажу должностей. Любых, от низших клерков до советников парламента (только следует помнить — во Франции Парижский и 6 провинциальных парламентов были не законодательными, а высшими судебными органами). Желающий получить должность, платил “вперед”, а потом государство “с процентами” возвращало ему взнос в виде жалования. Теоретически. Поскольку жалование платили крайне неаккуратно. Но ведь и сама должность давала возможности обогащения. И “коррупции” в нашем понимании во Франции не существовало — взятки были нормальным явлением.

По этим причинам французская промышленность оставалась в зачаточном состоянии, а купцы и владельцы мастерских, поднакопив денег, предпочитали вкладывать их в покупку должностей. Внутренний рынок парализовывался многочисленными таможнями и пошлинами, внешний ориентировался только на предметы роскоши. А паразитарный чиновничий и судейский аппарат раздулся неимоверно. Но нужда правительства в деньгах не иссякала, и оно шло на ухищрения. Разделяло одну должность на две — что обесценивало ее. Или повышало “оклады” — должность становилась дороже, и требовалось доплачивать. Или выкупало у владельцев и уничтожало должности — создавая взамен новые, более дорогостоящие. В результате шла постоянная борьба правительства и бюрократической массы, сопротивляющейся таким нововведениям. Ну а простонародью, чтобы содержать и короля, и дворянство, и судейских, оставалось потуже затягивать пояса — налоги во Франции были самыми высокими в Западной Европе. И пределом мечтаний “черни” было накопить денег и купить низшую должность хотя бы одному ребенку.

В Испании еще во время объединения страны Изабелла Кастильская подавила дворянскую анархию, сделав опору на милицию городов. Законы исполнялись не формально, а реально, горожане и сельские жители были куда более защищены, чем у французов, и дворянских хулиганств в помине не было — допустивший их серьезно рисковал свободой, а то и жизнью. Не знала Испания и такого всеохватывающего культа роскоши, и такой сексуальной распущенности, как во Франции — в обществе господствовала строгая религиозная мораль, и хотя, конечно, грешили, люди есть люди, но по крайней мере не напоказ, не в столь беспрецедентных формах и масштабах.

Так, же, как во Франции, важное место занимали судейские — “летрадо”. Чиновники с юридическим и теологическим образованием освобождались от налогов и составляли очень мощную и влиятельную прослойку. Однако и до уродливой повальной торговли должностями Мадрид не дошел. И налоги были куда умереннее, чем в “веселой” Франции. Словом, жизнь в Испании оказывалась намного более уютной и благоустроенной. Но ее беда была в другом. Страна разбросала воинов-дворян по колониям, поэтому ее армия в значительной мере состояла уже из наемников. И на их оплату уходили богатства, выкачиваемые из Нового Света. А в экономике и финансовой системе место нидерландцев заняли итальянские банкиры, опутавшие королей долгами и высасывавшие из Испании прибыль.