Тайна врат

– Не знаю! – Развел руками Готор. – Полагаю где-то на землях Старой Империи. Скорее всего на Северном континенте, хотя – не исключаю что и на Южном… И стоит учесть, что это может быть как гора, так и холм. Река, за все эти тысячи лет, наверняка уже раз десять поменяла русло. А эти три дерева… (кстати, на плане они могут означать и лес), – давным-давно умерли и сгнили. …Сейчас на их месте может быть голая пустыня, а может быть – и целый лес вырос.

…Но я подумал – может быть где-то в древних легендах или записях, сохранилось описание этого места? – Ведь чертов Манаун*дак, не просто так царапал эту схему?

Трехглавая вершина… – может там была какая-то битва? Или Храм стоял… Или еще что-то…

– Я распоряжусь чтобы поискали! – Кивнул Риишлее. Он был настолько взволнован находкой, что вместо того чтобы позвать секретаря – сам выскочил из кабинета.

– И ты молчал? – Возмущенно бросил Ренки Готору. когда они остались одни.

– Так сам вспомни. – Начал оправдываться Готор. – Я впереди топал, а ты со своим 11-тым, считай в самом арьергарде плелся. …Мы тогда с тобой неделю не виделись. Да и потом, на реке, на совсем разных плотах плыли. А уж от Зиируука… – Вспомни то суденышко – как там можно было поговорить толком, без чужих ушей?!

Да. Тут Готор был прав. – Их двоих и командира 15-го гренадерского полковника оу Таариса, оу Дезгоот, отправил в столицу вестниками о победе и успешном завершении похода, да еще и пришлось взять с собой Гаарза и Киншаа, для охраны сундуков с остатками архивов Кааса.

Отплыли они на почтовом кораблике – быстроходном, но довольно тесном суденышке, где даже кают для пассажиров не было. И почетным гостям, всем троим, отвели каюту первого помощника и штурмана, которые, в свою очередь, потеснили капитана. Но даже в каюте, уединиться для серьезного разговора, не было никакой возможности – тонкие переборки кают, едва ли могли обеспечить конфиденциальность беседы. Как впрочем и на палубе, где вокруг всегда было множество ушей. Так что для разговора о делах действительно тайных и секретных, наверное пришлось бы лезть на марс, предварительно выгнав оттуда наблюдателя. …Что выглядело бы несколько странно.

Дальше – та же песня. – В Диинцее – наиболее близком к столице порту, они слезли со своего кораблика, и, не без некоторых проблем и парочки скандалов, сумели пересесть в кареты…

…Было очень странное ощущение… Вот – они прибыли в родные земли несомненными героями, совершив кучу невероятных подвигов, и пережив множество приключений, о которых можно баллады складывать. Но никто тут еще не знает ни об их подвигах, ни о приключениях, и потому не обращают внимание на компанию каких-то оборванцев в явно поношенных мундирах, зачем-то везущих в Столицу с безопасного юга, три непонятных сундука.

Даже авторитет полковничьего мундира, не слишком-то помогал путешественникам. – Нонче в Тооредаане, объявляли новый набор в войска, и потому офицеры всех рангов, стали буквально бедствием для больших и малых городов, сел и даже хуторов и постоялых дворов, заманивая в своим полки простофиль верящих в сказки про сытую армейскую жизнь, разорившихся и влезших в долги ремесленников и купчиков, потерявших наделы крестьян, и даже обычных бродяг, которым уже нечего терять, вроде парней обрюхативших дочку соседа и не желающих жениться, проворовавшихся приказчиков… – короче всех неприкаянных и не имеющих прочных корней, для которых армия становится наименьшим из возможных зол! …Так что даже целым полковником, никого нынче удивить было нельзя!

Лишь увидев погоны Готора и Ренки, с коронами и булавами, портовые или дорожные чиновники начинали что-то подозревать, и шевелиться, благодаря чему путь до столицы, занял всего четыре дня.

А в Мооскаа, едва переночевав в гостинице средней руки, с самого раннего утра – полковник отправился с рапортами в Военную Коллегию, а Готор с Ренки – более короткой дорогой, в Малый Дворец, непосредственно к Военному министру.

…И проторчали полдня в приемной, ожидая когда Риишлее сначала вернется из Храма, где он ежедневно исполнял свои обязанности Верховного Жреца.

…А потом, им сообщили, что Военный министр срочно отбыл в Военную Коллегию, по неизвестному, но очень важному и срочному делу.

Зато, по прибытию Риишлее, они удостоились высокой чести, разделить с ним обед, о чем жалеть явно не пришлось, ибо Верховный Жрец, несмотря на свою духовность, и глубокое проникновение в Высшие Сферы, как всякий придворный, слыл весьма изысканным ценителем хорошей кухни.

– Что ж господа… – Сказал Риишлее, выслушав довольно подробный рассказ об успехах и неудачах затеянной им операции. – Не все прошло идеально, но, поверьте мне, как человеку разбирающемуся в грехах – было бы смертельным грехом, жаловаться и бурчать по этому поводу.