Тайна XV

— Два! Механики Бретон и Норман! — ответил Коинос сердитым тоном.

— Все уже на Марсе?

— Все… И если бы не вы, я был бы уже по дороге на Марс и плевал бы на Никталопа… Но Оксус хотел, чтобы я не покидал земли, не спросив вас, едете ли вы к нам или остаетесь.

— Остаюсь! — ответил ясно Бастьен. — Я предпочитаю удачу на земле приключениям на Марсе… Я не такой завоеватель Миров, как вы…

Шпион произнес слова, которые были его смертным приговором. Он этого и не подозревал. И равнодушный тон, каким Коинос ответил: «Хорошо, вы останетесь», не мог внушить ему ни малейшего страха.

Между двумя людьми наступило молчание.

— Что вы намерены делать? — спросил Бастьен.

— Помешать во что бы то ни стало Никталопу доехать до радиомоторного поста ранее, чем через полные десять дней. Мне необходимо это время, чтобы исполнить волю Оксуса и возвратиться на остров Аржир… А потом, что мне экспедиция адмирала… Пост будет разрушен в полночь десятого дня… У нас теперь 8 октября, это будет, значит, 18-го… Послушайте, Бастьен! Вот мой план… Как называется дирижабль?

— Жиронда.

— Есть там еще свободные места?

— Нет, но на всякий случай я удержал две каюты, одну на имя маркиза де-Вриаж, финансиста, другую на имя г. Девиспонтена, промышленника, и…

В эту минуту с грохотом подошел поезд, заливая перрон светом своих вагонов.

— Идите! — сказал Коинос, просунув руку под локоть Бастьена.

Они отошли, продолжая тихо разговаривать и скоро скрылись во мраке за зданиями, примыкавшими к вокзалу. Через четверть часа, когда они появились снова на перроне, поезд уже отошел.

— Итак, решено, — сказал Коинос, — я отправлю аэроплан без себя, а сам сяду на дирижабль.

— Переодевшимся и загримированным, а? Потому что Сэнт-Клер вас знает… Не забудьте, что вы были соперниками в землях Африки.

— Будьте спокойны, дорогой Бастьен; вы меня и сами не узнаете. И как только Жиронда пустится в путь, мы начнем действовать.

— Черт возьми!

— И при первом же случае мы бросим Никталопа за борт!

— Я немедля найду этот случай.

— Во всяком случае не надо, чтобы Никталоп приехал в Браззавиль. Что касается экспедиции адмирала, то она меня мало беспокоит. После исчезновения Никталопа, никто не сумеет открыть поста раньше 18 октября… а тогда найдут только развалины.

— Конечно, дорогой Коинос. Это доставит много огорчения m-lle Ксаверии, которая, как мне казалось, особенно благоволила к Сэнт-Клеру!.. До завтра, Коинос, на Жиронде. Не забудьте, что вы Девиспонтен. Ах, да, чуть не забыл, вот ваши документы, они могут оказаться необходимыми. Я их сфабриковал собственными руками в конторе моего патрона г. начальника охранной полиции. Одна для Девиспонтена, другие для г. де-Бриаж.

Коинос сунул в карман бумаги, которые передал ему Бастьен.

— До завтра, Коинос, на дирижабле! Я возвращаюсь в отель.

— До завтра. Да хранит вас Бог, начальник.

— Начальник силен.

И с этими словами сообщники расстались. Коинос вошел в зал вокзала, а Бастьен направился к выходу, отдал свой перронный билет служащему и вскочил на одного из извозчиков, стоявших перед вокзалом. Сказав адрес кучеру, он надвинул еще более фуражку на глаза, поднял до ушей воротник пальто и пробормотал:

— Наконец-то я буду богат и силен!.. Отправив на тот свет Никталопа, я схожу в Тимбукту, сажусь на обратный дирижабль, захожу во Французский банк с чеком, который должен мне дать Коинос. И… да здравствует широкая жизнь!..

Одну минуту он оставался в задумчивости, затем мысли его перешли на другой предмет. Он посмотрел на часы.

— Пять часов. Надеюсь, что все еще спят, и никто не увидит, как я войду.

Почти в ту же минуту коляска остановилась перед швейцаром, который как раз открывал дверь; Бастьен вбежал на лестницу.

Повернув по коридору, он толкнул дверь своей комнаты, которую оставил полуоткрытой, и бесшумно вошел, пробормотав:

— Никого!

Но в ту минуту, когда он запирал дверь, человеческий силуэт отделился от темного угла, тихо подошел к двери и приложил ухо к замку, в котором с легким скрипом поворачивался ключ. Долго он оставался в том же положении.

Потом таинственный подслушиватель выпрямился и тихо исчез в глубине коридора.

В эту эпоху правильные рейсы дирижаблей были установлены во всем Мире. Во Франции они были организованы трансатлантической воздушной компанией, основанной незадолго перед тем. Дирижабли были примитивного типа «Республики», столь популярного в 1909 году, но затем значительно усовершенствованного. Линии Париж-Бордо, Париж-Лион, Париж-Гавр, Париж-Лилль обслуживались три раза в неделю взад и вперед; два раза в неделю линии Марсель-Тананарива и Бордо-Тимбукту, эта последняя линия теперь была заменена линией Бордо-Браззавиль с остановкой в Тимбукту.