Тайна замка Амрок

Того, кто стоял перед ним, нельзя было назвать человеком, о нет. Человеческой, хоть и уродливой, была фигура, но голова напоминала собачью. Чёрный, влажный нос со свистом втягивал воздух, желтоватые клыки врезались в верхнюю губу. На загривке торчком стояла жёсткая шерсть, похожая на пучки игл.

Коротким прыжком чудовище преодолело расстояние, разделяющее их. Густой звериный запах обдал мажордома, он снова закричал и кинулся прочь, налетев при этом на угол стола. Удар получился сильный, и Джокс рухнул на пол, визжа от ужаса. Клыкастая пасть склонялась над ним. Джоксу показалось, что она ухмыляется.

Неожиданный громкий оклик, раздавшийся от входных дверей, заставил человекообразное существо подскочить на месте и клацнуть зубами. На пороге стоял Конан с мечом наизготовку.

— Теперь тебе не уйти, лорд Неизвестность, — произнёс он. — Ты был слишком самонадеян.

— Ты думаешь? — ухмыльнулся собакоголовый и облизал клыки. — Попробуй, возьми меня!

— Стой! — закричал киммериец и замахнулся мечом, но было поздно. Чудовище крутанулось на месте и… растаяло.

— В чём дело? Что случилось? — послышалось из дверей.

Тью и Тьянь-по, наспех одетые, стояли в коридоре. Тью был вооружён. Скоро появился и Фаррел с недовольным лицом. Джокс лежал в глубоком обмороке.

— Его надо перенести в людскую, — сказал стряпчий.

— Тогда утром мы найдём его мёртвым, — ухмыльнулся варвар. — Ну уж нет. Я посторожу его тут. Бедняга здорово напуган. Ещё бы! Его пытались сожрать. Только почему? Он не является претендентом на наследство. Он всего лишь мажордом.

— Должно быть, он увидел кого-то или что-то при любопытных обстоятельствах, — проговорил кхитаец. — И догадался, в чём дело.

— Я тоже, — произнёс Конан весело. — Присаживайтесь и слушайте, если вам интересно.

Последней в залу вошла Альвенель.

— Крики разбудили меня, — сказала она. — Вижу, что не меня одну.

Варвар нахмурился, вынул из поясного кармана ключ от спальни и подбросил его на ладони. Альвенель при этом слегка покраснела.

— Если вы хотите что-то объяснить нам, то теперь — самое время, — хмуро сказал судейский.

— Рассказчик из меня плохой, но лучше не расскажет никто, — ответил Конан. — Я начну. Когда мы вдвоём с госпожой поднимались в замок, она поведала мне о завещании и о надписи, начертанной на дубовой панели. А надпись, которую нам показали сначала, сделана по голому камню. Та, что под гобеленом, подлинная, — действительно на доске. Я удивился.

Фаррел бросил на Альвенель быстрый взгляд и многозначительно хмыкнул.

Конан продолжал. Действительно, говорить он был не великий мастер, и некоторые фразы давались ему с трудом, от чего он, и так сердитый, злился ещё больше.

— Тьянь-по вычитал в манускрипте, что пришелец из сопредельного мира может перемещаться сквозь стены и тому подобное. Мы были свидетелями некоторых странных вещей, которые иначе не объяснишь. Но почему лорд Неизвестность штурмовал замок, о чём нам поведал убитый Грателло? Почему он просто не возник, всем на удивление, из стены, как во второй раз?

— Это в самом деле странно, — согласился стряпчий.

— Графа Амрок предали, — пояснил киммериец. — Надпись на стене вовсе не запечатывает вход в сопредельный мир. Напротив — она и есть этот вход. Грателло нанёс узор на стену и получил за предательство достойную плату, в конечном итоге — смерть.

— И кто же его убил? — глухо спросила Альвенель.

— Ты, — отвечал Конан. Воцарилось молчание. Потом Тью поднял голову.

— Значит, это всё-таки она извела Ченси и натравила на Фаэрти оживший труп?

— Нет, — покачал головой варвар. — Не она. Кое-кто другой.

— Как ты узнал? — Альвенель смотрела ему в глаза так, словно никого не было в зале, кроме них двоих. — Из-за того, что я оговорилась про дубовую панель?

— Просто я догадался, кто ты такая. Ты — возлюбленная графа, существо из сопредельного мира. В тот вечер лорд Неизвестность не захватил тебя, ты успела уйти. Граф, изучив рисунок на стене и догадавшись о его назначении, стал разыскивать свою возлюбленную. Эти поиски привели его к гибели.

— Ты совершенно прав. — Женщина улыбалась, но глаза её помертвели от тоски и давнего горя. — Я могу рассказать, как всё случилось, если вам интересно.

— Да уж сделайте милость, — кивнул стряпчий. — А я подумаю, предъявлять ли вам официальное обвинение.

— Чур без меня не начинать! — вскричал шут, появляясь в дверях. Он быстро уселся за стол, звякнул бубенцами и скривил лицо, изображая внимательное ожидание. Увидев, однако, что дурачества его никого не развеселили, он ухмыльнулся и откинулся на спинку стула, уподобясь при этом кукле-марионетке с порванными верёвочками.

— Раз я не на суде, вставать не буду, — произнесла Альвенель. — Но скажу сразу: я готова отвечать перед законом вашего мира. Своей цели я не достигла и уже, наверное, не достигну. Подлого предателя мне удалось покарать, но убийца моего избранника по-прежнему недостижим. Если мне не случится уничтожить его, господин Фаррел обвинит в случившемся меня одну. Я могла бы улизнуть в любой момент, но не стану этого делать.