Тайна замка Роборэй. Виктóр из спецбригады

– Преступления за тобой были? С кровью?

– Нет. Кроме удара ножом, нанесенного Бемишу. А больше я ничем не запачкан.

– Грабежи?

– Никаких веских доказательств не наберут.

– Короче, тебе грозит несколько лет тюрьмы?

– Не больше.

– Ты их заслуживаешь. А потом? Как будешь жить?

– Бонами Обороны.

– А тайник, куда ты их запрятал, надежный?

Де Бриссак улыбнулся.

– Лучше, чем тайник на колесах, устроенный д’Отреем в такси. Мой тайник ни за что не разыщут.

Виктор похлопал де Бриссака по плечу:

– Ну, пошли, надеюсь, ты все уладишь. Я не из злых. Ты мне отвратителен потому, что присвоил себе красивое имя Арсена Люпена и тем самым принизил до своего уровня человека такой величины. Этого я не прощаю и потому упрячу тебя за решетку. Но твою проделку в такси, если ты не проболтаешься на следствии, я тебе в вину вменять не буду.

Голоса послышались теперь у самой лестницы.

– Это они, – сказал Виктор. – Уже обыскали вестибюль и сейчас поднимутся сюда.

На него внезапно нахлынула волна радости, и он неожиданно принялся танцевать. Он проделывал па с удивительной легкостью. И было так комично, когда пожилой господин с седыми волосами выделывал удивительные антраша, приговаривая при этом:

– Вот, мой дорогой Антуан! Вот что называется «па Люпена». Они ничего общего не имеют с твоими недавними подскоками.

Переводя дух, он продолжал:

– А! Нужно обладать священным огнем, экзальтацией подлинного Люпена, который слышит шаги приближающейся полиции, один, окруженный врагами, и который мог бы кричать перед агентами: «Это он-то Люпен, скорчившийся тип? Нет, Виктор из спецбригады – вот кто настоящий Люпен. Если хотите схватить Люпена, арестуйте Виктора!»

Он внезапно застыл перед де Бриссаком и проговорил:

– Я тебя прощаю. Ни за что, просто за доставленную мне эту минуту… Я сокращаю твое наказание до двух лет, из них лишь год в тюрьме. А через год ты сбежишь. Согласен?

Ошеломленный де Бриссак пролепетал:

– Но кто же вы, сударь?

– Ты слышал это!

– Как? Вы больше не Виктор?

– Действительно, был Виктор Отэн, колониальный чиновник, кандидат на пост инспектора Сюрте. Но он умер, оставив все свои документы, в тот самый момент, когда мне пришла в голову мысль играть время от времени роль полицейского. Только ни слова об этом. Продолжай выдавать себя за Люпена, так будет лучше. И потом, не болтай о своем особняке в Нейи. И ни слова против Александры. Понял?

Голоса приближались.

Виктор, который пошел навстречу господину Готье, бросил на ходу Александре:

– Закройте лицо платком и, главное, ничего не бойтесь.

– Я ничего не боюсь.

Господин Готье появился в сопровождении Лармона и одного из агентов. Он остановился на пороге и с удовольствием оглядел представшее перед ним зрелище.

– Ну, Виктор, все в порядке? – радостно воскликнул он.

– Все в порядке, шеф.

– А это Люпен?

– Собственной персоной под именем Антуана де Бриссака.

Господин Готье внимательно посмотрел на пленника, довольно улыбнулся и приказал агенту надеть на него наручники.

– Черт возьми! Это действительно щекочет самолюбие и доставляет удовольствие. Арест Люпена. Вездесущий, неуловимый Люпен, джентльмен-грабитель, наконец-то в ловушке. Полиции есть от чего торжествовать… Арсен Люпен арестован Виктором из спецбригады. Да, сегодня знаменательный день! Виктор, скажите, он хорошо себя вел, этот господин?

– Как ягненок, шеф.

– Но у него немного помятый вид.

– Ему слегка попало, но это ничего.

Господин Готье повернулся к Александре, которая сидела в кресле, прижимая к глазам платок.

– А кто эта женщина, Виктор?

– Любовница и сообщница Люпена.

– Дама из кинотеатра? Женщина из Бикока? И с улицы Вожирар?

– Да, шеф.

– Примите мои комплименты, Виктор! Какой удар! Вы это расскажете мне во всех деталях. Что касается бон Обороны, то они, разумеется, исчезли? Надежно упрятаны Люпеном?

– Они у меня, – ответил Виктор, вынимая из кармана пакет и из него девять бон.

Взволнованный де Бриссак подскочил на месте как ужаленный и резко бросил Виктору:

– Подонок!

– Вот, наконец, когда у тебя пробудилась чувствительность к окружающему. Надежный тайник, ты уверял? Старая канализация в твоей вилле! И ты называешь это местом, которое невозможно найти? Ты ребенок. В первую же ночь, оказавшись у тебя в гостях, я раскрыл его, – с иронией проговорил Виктор.

Он приблизился вплотную к Антуану де Бриссаку и чуть слышно проронил:

– Молчи… Все это я тебе возмещу… Семь или восемь месяцев тюрьмы, не больше. А по выходе хорошая пенсия, равная пенсии ветеранов войны, и сверх того – табачная лавочка. Идет?

Тем временем прибыли другие агенты. Они освободили грека и его людей, и он, поддерживаемый двумя телохранителями, жестикулировал и что-то возбужденно говорил.

Как только грек заметил де Бриссака, он сразу же воскликнул:

– Я его узнаю! Это он меня ударил и связал!

Вдруг он замер на месте с выражением ужаса на лице. А потом, протянув руку к этажерке с сувенирами, простонал:

– Они украли у меня десять миллионов! Альбом с почтовыми марками! Бесценную коллекцию! Я мог продать ее за десять миллионов. И это он, он!.. Пусть его обыщут… Презренный! Десять миллионов!

3