Тайна запада (СИ)

— Хм… Окончательная цена шефа — пятьсот тысяч рублей. Но не предлагай все сразу, чем меньше мы заплатим, тем большую премию получим.

Я усмехнулся. Конечно, премию получит он, а мне достанется поощрение в виде «одобрительно похлопать по плечу».

— Кстати, пробили, где он живет и работает, скину информацию на почту. До суда три дня, успеешь договориться, — он сбросил звонок, не дожидаясь ответа. Боров и есть.

Получив адреса, решил отправиться к нему на работу. Я привел себя в порядок, надел свой лучший костюм, который использую только для важных встреч, и отправился в его таксопарк, заранее сняв с карты немного денег.

Охранник, тщедушный старичок, даже не обратил на меня внимания — так был поглощен какой-то газетой. Естественно, на месте таксиста не было. Я подошел к полной женщине, которая распределяла заказы, и спросил:

— Здравствуйте, у вас ведь работает Мухамеджанов Рустам Ганиевич?

Она глянула на меня с тревогой.

— У нас будут проблемы из-за него?

— Ну что вы, конечно нет! — Я расхохотался. — Мы с ним — друзья с детства, но пару лет назад я уехал в другую страну. Вот, удалось выбить командировку в родном городе, решил устроить ему сюрприз.

Женщина расслабилась и тут же нахмурилась.

— Мне работать надо, не отвлекайте! Ходют тут всякие, шутки шутят… — пробурчала она.

М-да. В нашей стране все мрачные, никому нет ни до кого дела, разве что…

— А может, все-таки поможете? — я протянул ей свернутую купюру.

Она отмахнулась и закатила глаза. Я проследил за ее взглядом — на потолке висит камера.

— Оставьте свой номер и через полчаса сделайте заказ, — прошипела она.

Я продиктовал ей номер, уронил купюру на пол, и когда собирался отходить, совершенно случайно задел ручку, которую она положила слишком близко к краю стола. Женщина мигом наклонилась за ней, выпрямлялась уже довольной.

Я вышел, отошел на пару кварталов и стал ждать положенных полчаса. Затем я вызвал такси этой службы через приложение, и с удовлетворением обнаружил, что заказ был принят нужным таксистом.

Вскоре ко мне подъехало такси — потрепанная иномарка. Я взобрался на заднее сидение, поздоровался с водителем и мы тронулись.

Водитель был хмур и молчалив, не похож на тех говорунов, что обычно встречались.

— Как работается?

— Никак.

Вот и весь разговор. Вскоре мы подъехали к месту назначения — то был районный суд, в котором нам предстояло встретиться совсем скоро.

— Вы выходите или как?

— Скажите мне, что вы видите? — Я указал на здание суда.

— Вам заняться нечем?

— Просто ответьте, и я уйду.

— Ну… суд.

— Совершенно верно, суд. И это — моя среда обитания. Я ощущаю себя там, как рыба в воде. Я давлю, пока не найду больное место. И тогда начинаю давить еще сильнее. А ваша среда обитания — такси. И вам лучше не лезть ко мне.

— А, ясно, тебя послал тот богатей? — Он как-то сник.

— Меня послал Аркадий Валерьевич. Как вы верно отметили, он очень богат и очень влиятелен. И вам не следует переходить дорогу такому человеку.

— Да что ты знаешь? Из-за него мы потеряли нашу девочку… — и этот мужик, весящий под сотку, всхлипнул.

Я опешил, мгновенно вытаскивая из портфеля документы и просматривая их.

— Об этом нет ни слова, так что если вы думаете, что можете манипулировать…

— Я тоже ходил к юристу. Он посоветовал мне не распространяться об этом, а сообщить суду в последний момент, — сказал он, глядя перед собой.

— Хм, действительно, мне прислали регистрацию, в тот день вы приехали в больницу с женой. К сожалению, остальное скрыто врачебной тайной… — Я был в смятении. Мне стало жаль этого простого человека, который только что выложил свой главный козырь. Если, конечно, это можно называть «козырем».

— В тот день мы торопились в больницу, когда ваш богатей врезался в нас… В больницу мы успели, но у Наденьки был стресс… Ребенок не выжил… Мы хотели назвать ее Стасей… — Он зарыдал в голос. — Мы бы и не обращались с иском, но извлечение… плода… протекло тяжело, и теперь Наденьке нужна операция, которая стоит миллион… таких денег у нас нет…

За свою недолгую карьеру юриста я повидал всякое. Были и лицемеры, и бесконечно уверенные в своей правоте контрагенты, и откровенные гниды, но убитого горем несостоявшегося отца я видел впервые.

Я, плохо понимая, что делаю, вышел из такси, не попрощавшись. Всю свою карьеру я помогал богатым людям становиться еще богаче, но еще ни разу не лишал надежды честных людей.

Я постепенно брел к своему дому, попутно отмечая: ехали в больницу, значит торопились, а значит, могли нарушить правила дорожного движения. Жаль, не сохранилось видео с перекрестка… Как бы вывести его на признание… А потом я придумал, как.

И возненавидел себя.

Я добрался до дома и, торопливо расшвыряв вещи, в чем мать родила, направился в игру — забыться.

В Претонии было раннее утро, и я отправился в кузницу. Схватив деревянное чучело, принялся остервенело отрабатывать удары, попутно выполняя упражнения, которые показал мне Трент. С меня сошло сто потов, я смахнул кучу уведомлений, пока не успокоился окончательно. Я оглянулся — у дверей кузницы стоял Трент и молча наблюдал за мной.