Тайна затворника Камподиоса

– Так на каком же градусе широты мы находимся? – жажда познаний Магистра не знала границ.

Фернандес рассмеялся:

– Чтобы точно ответить на ваш вопрос, мне нужно было бы вернуться в свою каюту и свериться с таблицами. Однако я и так знаю, что мы находимся сейчас примерно на 33,5 градуса северной широты, то есть на десять-двадцать миль южнее широты Танжера.

Витус начал рассуждать вслух:

– Однако при расчетах вы не должны упускать из вида, что солнце в разные времена года находится в апогее на разной высоте. Иными словами, нельзя сегодняшние полуденные данные для Танжера сравнить с данными из других мест, полученными, предположим, 20 июня. Сравнение будет правомочным лишь при условии, что у вас будут данные, сделанные в тот же час того же дня здесь.

– А так как вы производите измерения ежедневно, – начал развивать эту мысль Магистр, – у вас для сравнения должны иметься данные на каждый день в году, то есть не менее трехсот шестидесяти пяти цифровых показателей.

– И в этом вы тоже правы, сеньоры. Я потрясен: сразу видно, вы склонны к научному анализу. – Фернандес записал цифру с медной шкалы, и передал астролябию Витусу, чтобы тот мог ее получше разглядеть.

– А на каком расстоянии западнее Танжера мы находимся? – спросил Магистр, обрадованный похвалой штурмана.

– О-о-о, ответить на этот вопрос точно, магистр Гарсия, несравненно труднее, чтобы не сказать вообще невозможно. Как я уже объяснил, почти каждый способный штурман легко определяет географическую широту, ориентируясь на положение солнца: в конце концов оно восходит и заходит каждый день, а если когда-то и закрыто тучами, то обязательно появится завтра или послезавтра, однако пока не родился моряк, который точно определился бы с географической долготой. Ибо на что же ему ориентироваться? Предположим, он, следуя компасу, держит курс строго на запад, а значит, каждое утро солнце восходит у него за кормой, а заходит прямо по курсу. Все это так, но откуда ему знать, какое расстояние он за это время прошел?.. Конечно, он может произвести счисление и тем самым...

– Произвести счисление? Как это? – прервал его Магистр.

– Извините, конечно, вам это известно. Чтобы измерить скорость судна, с юта стравливают так называемый лаглинь. Это канат, размеченный на равных расстояниях узлами, к концу которого привязан лаг – деревянный брусок, плавающий на поверхности. Лаг уходит за корму и тянет за собой канат с узлами. По числу узлов лаглиня, сбегающего за корму при буксировке бруска за определенное время, определяется и скорость судна. Если это три узла, говорят, что судно идет со скоростью в три узла. При постоянном измерении и при идеальных условиях всегда можно приблизительно сказать, какое расстояние пройдено за двадцать четыре часа. Это расстояние прибавляют ко вчерашним показателям и определяют таким образом свое новое местонахождение: это и есть «произвести счисление». Таким методом пользовался еще Колумб, когда переплывал через океан anno 1492...

Однако, как я уже упоминал, полностью эта проблема не решена и по сей день, хотя опытные капитаны, наблюдая за направлением ветра и принимая в расчет силу течения, цвет воды, разновидности китов, морских птиц и прочее, могут сделать вывод о том, где в настоящий момент находятся – тоже приблизительно, конечно. А точное определение долготы было и остается загадкой – на мой взгляд, по одной-единственной причине.

– По какой же? – Витус передал астролябию Магистру. Маленький ученый нервным движением поправил очки на переносице, чтобы во всех подробностях рассмотреть этот предмет.

– Согласно моей теории весь вопрос в отсутствии специально приспособленных к морским условиям точных часов – хронометра.

– Часы? При чем тут часы? – спросил Витус, в то время как Магистр смотрел поверх астролябии на солнце.

– О, придется опять начать издалека, – взгляд Фернандеса обратился к западной части океана, к горизонту, задержался там ненадолго, после чего штурман вернулся к объяснениям: – Как вам известно, Земле для полного оборота вокруг своей оси требуется двадцать четыре часа – сутки. В том нет ничего особенного, однако в этом факте – ключ к решению проблемы. Иными словами, Земля за час проходит одну двадцать четвертую часть своего полного оборота. То есть перемещается на одну двадцать четвертую от трехсот шестидесяти градусов – на пятнадцать градусов, значит.

Штурман вопросительно посмотрел на Витуса, а Магистр тем временем задумчиво водил пальцем по шкале астролябии.

– Пока все понятно, – кивнул Витус, повторив: – Земля за час поворачивается на пятнадцать градусов.

– Если капитан судна, идущего в открытом море, поставит по солнцу, находящемуся в апогее, судовые часы на 12, ему нужны другие часы, показывающие время в гавани, из которой он вышел в море. Если разница в показателях этих двух приборов составит один час, он поймет, что находится в пятнадцати градусах западнее или восточнее порта, из которого вышел.

Витусу понадобилось совсем немного времени, чтобы усвоить эту мысль.