Тайна земных катастроф

Выражаясь современным научным языком, законы, управляющие прогрессивным развитием неживой материи, материи, организованной биологически, и материи, организованной социально, имеют общую диалектико-материалистическую основу, но соотносятся между собой как три разных уровня организации вещества. На каждом из этих уровней системность, сложность всех движущих факторов прогресса неизмеримо, скачкообразно возрастает. А потому нельзя движением электронов, перескакивающих с одной орбиты на другую в атомах гемоглобина крови Раскольникова, объяснить его преступление и наказание, хотя сказать, что никакой связи нет между тем и другим, тоже нельзя.

Что любит и чего не любит природа?

"Природа боится пустоты", — говорили древние. Потом оказалось, что это не так, вернее, не совсем так: например, трубка над столбиком ртути в барометре остается пустой. Но в общем вещество и энергия действительно как бы стремятся рассасываться, переходить из насыщенных ими областей пространства в "пустые" (если этому не мешают какие-то другие силы). Тонкая мембрана между насыщенным раствором соли и пресной водой испытывает сильнейшее давление со стороны раствора: осмотическое давление... Но осмотическое давление можно уравновесить противоположно направленной силой. И вот главные процессы жизненного обмена основаны на явлении "обратного осмоса". Живое борется с косными уравнительными законами природы и концентрирует в себе только нужные вещества.

Сразу после сильного землетрясения рой вторичных толчков, как облако после взрыва, окутывает точку эпицентра. Но идет время, и волна вторичных толчков идет от центра в "пустые" области сейсмического пространства, искривляясь на разломах и других неоднородностях. При этом процесс в целом затихает. Сгусток энергии рассасывается почти полностью.

Во всем этом и во многом другом чувствуется что-то общее в основе. И когда заколебался принцип "природа боится пустоты" как не отражающий самой сути явления, на смену ему пришел принцип "наименьшего действия".

Рождение этого принципа знаменовалось растроганными охами и ахами по поводу "мудрости" и "рачительности" провидения, осуществляющего во всем сущем режим строжайшей экономии. Например, в Пруссии, где этот принцип впервые получил огласку и поддержку, он явно находился в гармонии с идеалом уютного бюргерства.

Мопертюи, огласивший этот принцип в ближайшем окружении Фридриха II, был столь жестоко осмеян Вольтером, что разразился скандал, привлекший внимание всей культурной Европы. Мопертюи потребовал: или я, или он. И просвещенный монарх, любивший посмеяться шуткам Вольтера, сделал выбор в полном согласии с принципом наименьшего действия. Вольтера очень вежливо и с почестями выпроводили.

Принцип наименьшего действия без телеологических восторгов был сформулирован в 1743 году Леонардом Эйлером. В согласии с ним тела, если на них не действует посторонняя сила, дойдут "до цели" наикратчайшим путем, а если действует, "выберут" свой путь так, что ахают математики: им рассчитать столь точно самый "выгодный путь" в усложненных условиях часто оказывается не по силам. Принцип наименьшего действия предопределяет и "цель", к которой стремится тело. В каждой данной системе оно стремится занять место с минимальнейшим из возможных уровнем потенциальной энергии.

В системе, изучаемой физической географией, геоморфологией, этот минимум соответствует положению самого низкого центра тяжести. И вот каждая низина на Земле непрерывно заполняется, а каждый хребет — разрушается, и так было бы до тех пор (если бы эта "геоморфологическая" система не находилась сама в рамках более широкой "тектонической" системы), пока вея поверхность не выровнялась бы. Надо сказать, полное равновесие этой системы (круглая Земля, покрытая ровной трехкилометровой толщей океана) достижимо в какие-нибудь миллионы лет (доли процента от всей жизни-планеты).

В "геоморфологической" системе в целом торжествует "уравниловка", необратимое рассеяние вещества. Что же мешает этой системе успокоиться навечно?

Мы уже говорили об этом: мешает то, что в каменной пучине нашей планеты действует иная, "тектоническая" система, где уровня с наименьшей потенциальной энергией ищут две противоборствующие силы. Тепло земных недр стремится из раскаленных глубинных слоев наружу, наверх. Сила же тяжести увлекает вещество вниз. Пока продолжается эта борьба, планета будет "жить". Одно равновесие будет нарушать другое. И в циклах все новых повторений, как отдаленный результат процесса, растут под гул землетрясений горы, выделяются континенты из океанического однообразия, создаются скопления почти чистых веществ — руд и месторождений полезных ископаемых, развивается биосфера. Накопление информации и структуры возможно там, где наинизшего для себя уровня потенциальной энергии ищет не одна, а две системы или больше.

Но убирает ли такое рассуждение оттенок загадочности в том, что развитие целого ряда систем вокруг нас (а одна из них — все живое) идет как будто целенаправленно?