Тайна желтой комнаты

Что же касается самого председателя, то, поразмыслив видно, он решил не сердиться на этого мальчика, а, смирившись с неизбежным, веселиться вместе со всеми. Рультабий внушал симпатию, и председательствующий проникся этим чувством. К тому же молодой человек с такой точностью определил роль госпожи Матье в этом деле и так хорошо растолковал каждое ее движение в ту ночь, что г-н де Року вынужден был в какой-то мере отнестись к нему всерьез.

– Ну что ж, господин Рультабий, – сказал он, – как пожелаете! Но чтобы до половины седьмого я вас здесь больше не видел!

Рультабий поклонился председателю суда и, покачивая своей большой, круглой головой, направился к двери, ведущей в зал свидетелей.

* * *

Взглядом он искал меня, но так и не нашел. Тогда я потихоньку выбрался из тисков сжимавшей меня толпы и вышел из зала суда почти одновременно с Рультабием.

Мой изумительный друг встретил меня с распростертыми объятиями. Он был счастлив и на удивление говорлив, восторженно тряс меня за руки.

– Мой дорогой друг, – сказал я ему, – не стану вас спрашивать, зачем вы ездили в Америку. Иначе вы мне, пожалуй, ответите так же, как председателю, что сможете рассказать об этом только в половине седьмого…

– Нет, мой дорогой Сенклер. Нет, мой дорогой! Вам я сразу же отвечу, зачем я ездил в Америку, потому что вы мой друг. Я ездил, чтобы узнать имя второй половинки убийцы!

– Вот как! Вот как! Имя второй половинки…

– Именно так. Когда мы в последний раз покидали Гландье, я уже знал обе половинки убийцы, а кроме того, имя одной из этих половинок. И в Америку я ездил, чтобы отыскать имя другой известной мне половинки…

В этот момент мы как раз вошли в зал свидетелей. Все присутствующие бросились к Рультабию, всячески выражая ему свое расположение. Репортер был очень любезен со всеми, за исключением Артура Ранса, по отношению к которому проявил крайнюю сдержанность. Когда в зале появился Фредерик Ларсан, Рультабий подошел к нему и наградил одним из тех крепких рукопожатий, болезненный секрет которых был ведом ему одному и после которых ощущение было такое, будто у вас перебиты пальцы. Рультабий, должно быть, не сомневался в том, что здорово обошел его, раз выразил свою симпатию таким образом. Ларсан улыбался, уверенный в себе; и в свою очередь стал спрашивать его, зачем он ездил в Америку. Тут Рультабий, взяв его под руку, рассказал ему с десяток анекдотов о своем путешествии. Затем они незаметно удалились, ведя разговор о вещах более серьезных, и я из деликатности отстал от них. К тому же мне хотелось поскорее вернуться в зал суда, где продолжался допрос свидетелей. Я пробрался на свое место и сразу же почувствовал, что публика не придавала особого значения тому, что происходило сейчас, с нетерпением дожидаясь половины седьмого.

* * *

Наконец пробило половину седьмого, и снова появился Рультабий. Невозможно описать волнение, охватившее толпу, когда он подошел к барьеру для свидетелей. Все глаза были устремлены на него, люди старались не дышать. Господин Робер Дарзак поднялся со своей скамьи. Он был бледен как смерть.

Председательствующий торжественно произнес:

– Я не стану требовать от вас клятвы, сударь! Официально вас не вызывали в суд. Однако надеюсь, что нет нужды объяснять вам всю важность слов, которые вы собираетесь произнести здесь. – И добавил угрожающим тоном: – Всю важность этих слов… по крайней мере для вас, если не для других!..

Рультабий, нимало не смущаясь, глядел на него.

– Да, сударь!

– Итак, – продолжал председатель, – мы остановились на том крохотном клочке двора, где скрылся убийца, и вы обещали рассказать нам в половине седьмого, каким образом убийце удалось бежать оттуда, а также назвать его имя. Сейчас уже шесть часов тридцать пять минут, господин Рультабий, а мы все еще ничего не знаем!

– Так вот, сударь! – начал мой друг в такой торжественной тишине, что я и не припомню, доводилось ли мне когда-либо видеть что-нибудь подобное. – Я уже говорил вам, что этот угол двора был практически заперт со всех сторон и что преступник не имел никакой возможности ускользнуть оттуда, ибо те, кто преследовал убийцу, непременно заметили бы его. Это истинная правда. Когда мы собрались там, на этом квадрате в конце двора, убийца все еще находился среди нас!

– И вы его не видели!.. То же самое утверждает прокуратура…

– Нет, господин председатель, мы все его видели! – воскликнул Рультабий.

– И не задержали его!..

– Один только я знал, что он и есть убийца. А мне надо было оставить его на свободе! И потом, в тот момент у меня не было иных доказательств, кроме здравого смысла! Да, только здравый смысл убеждал меня в том, что убийца здесь, рядом, и что мы видим его. Понадобилось время, чтобы сегодня появилась возможность представить суду неопровержимое доказательство, которое, я в этом не сомневаюсь, удовлетворит всех.

– Так говорите же, говорите, сударь! Назовите нам имя убийцы, – не выдержал председательствующий.