Тайна жемчужной леди

– Спасибо… – смущенно пробормотал мужчина. – Если нравится, можете взять любую на память.

Он показал рукой на полку с фигурками. Я с любопытством осмотрела все и выбрала небольшую лошадку, вскинувшуюся на дыбы.

– Большое спасибо, она будет напоминать мне о вас и Арагайне, – поблагодарила конюха и спросила: – Скажите, а не вы ли, случайно, подарили похожую игрушку Пэту, мальчику в деревне?

Мика удивленно уставился на меня, затем медленно кивнул и пояснил:

– Мэри, мама Пэта, тяжело заболела. Я хотел хоть немного подбодрить мальчугана и принес ему подарок.

– Вы знакомы с Мэри? – уточнила я. – Она уже выздоровела.

Конюх опустил взгляд, его щеки и шея слегка порозовели.

– Знаю, мэм… – смущенно пробормотал он.

Тут меня осенила догадка – скорее всего, накануне вечером именно Мика был у Мэри. Теперь настал мой черед смущаться. Однако, быстро совладав с собой, я спросила:

– Мика, скажите, почему Мэри уволили из Кроунхолла?

Мужчина вдруг закашлялся, а когда поднял глаза, увидел кулон у меня на шее и спросил:

– Это она вам подарила?

Я лишь удивленно кивнула в ответ.

– Значит, это вы ее спасли… – догадался Мика.

Снова последовал мой молчаливый кивок.

– Понимаете, мисс, – начал он, – у Мэри есть дар – она видит будущее. Ее видения часто обрывочны и нерегулярны, но всегда правдивы. Она сказала, что вам грозит опасность, и сделала этот оберег. Мой совет – носите не снимая.

– Хорошо… – тихо отозвалась я, обескураженная этими словами.

– А что до увольнения, – продолжил конюх, – сказали, будто она что-то украла. Лэнскомб, наш старый дворецкий, взял тогда вину на себя, просил, чтобы Мэри не увольняли, она же одна воспитывает сына, но дело закончилось тем, что выдворили их обоих.

– Это было два года назад? – уточнила я.

– Около того, – задумчиво ответил мужчина.

– Большое вам спасибо и за подарок, и за информацию, – улыбнулась я и поспешила обратно в поместье – спасать от облысения хозяйского кота.

Великая герцогиня Кроун и ее не менее великий Людвиг ожидали меня в кабинете ее светлости. Разложив свои снадобья на столе, я взяла кота на руки и стала тщательно натирать мазью каждый миллиметр теплой кожи.

– Вы не выяснили, что с ним случилось? – поинтересовалась осторожно.

– Увы, нет, – с сожалением отозвалась леди Вильгельмина.

Я расслабилась и предложила свой вариант:

– Может, собаки подрали?

Герцогиня недоуменно взглянул на меня и произнесла:

– Бас и Бэс? Исключено. Они очень дружелюбные. Иногда я сама не понимаю, для чего мы их держим, они совершенно не умеют охранять.

– Тогда, может, люди? Скажем, слуги? – закинула я удочку.

Глаза старой леди медленно, но верно расширились и грозились вот-вот выпасть из орбит.

– Что ты такое говоришь, дитя! – возмутилась она. – Все слуги Кроунхолла честные и порядочные люди!

– А я слышала, что пару лет назад кого-то поймали на воровстве… – вкрадчиво проговорила, намазывая мягкое теплое пузико мурчащему во все кошачье горло Людвигу.

– Ах, ты об этом… – тяжело вздохнула герцогиня. – Действительно, была неприятная ситуация. У Элизабет пропала пара изумрудных сережек. Их долго искали и в итоге нашли у одной из наших горничных. Она конечно же все отрицала, и я, признаться, была склонна ей верить. Да и дворецкий поручился за нее, но нашелся свидетель, который видел, как девушка их брала. Конечно, против таких аргументов я уже ничего не могла сказать, пришлось увольнять обоих.

– Понятно, а вы не помните, кто именно все видел? – уточнила я.

– Кто-то из персонала Элизабет… точнее уже не вспомню… – с сожалением проговорила мадам, а потом спросила: – А когда мазь подействует?

– Должна в течение часа, – ответила я. – Нужно немного подождать.

Герцогиня кивнула, а я принялась рассматривать большой рабочий стол. Кроме кипы бумаг, писчих принадлежностей и пары малахитовых шкатулок на столе в рамке стоял небольшой портрет. Это была все та же знакомая мне черноволосая красавица, первая леди Кроунхолла.

– Герцогиня Виола? – уточнила я, кивнув на изображение.

Леди Вильгельмина слегка удивилась моей осведомленности и, улыбнувшись, любовно провела по портрету рукой.

– Говорят, она была очень любвеобильной, – зачем-то ляпнула я.

Старая герцогиня нахмурилась и припечатала:

– Чушь! Виола всю жизнь любила лишь одного мужчину!

– Мужа? – логично предположила я, но хозяйка скорбно улыбнулась и посмотрела на меня, как на неразумное животное.