Тайна Животворящего Креста

– Утверждает, что вместо выстрела слышно было только шипение газов. Достаточно громкое и довольно длительное, но всего лишь шипение. Для медленного выпуска газов из глушителя в его корпусе были просверлены два небольших отверстия. И еще интересно: по утверждению оружейника, такой глушитель выдерживал не менее пяти выстрелов без существенного снижения эффекта глушения. Ну а дальше, естественно, уже не выдерживала резина прокладок. Но их поменять несложно: корпус глушителя легко разбирается.

– Очень похоже, что пристреливший бандитов на квартире Липатова снайпер использовал винтовку Мосина с восстановленным «брамитом», – уверенно заявил Тавров. – И тогда понятно, почему никто не слышал звука выстрела: его просто не было. А кто обратит внимание на шипение, даже если и услышит его? Спасибо, дружище, ты помог нам.

– Погоди, я еще самого главного не сказал, – остановил его Анкудинов. – Те пули, из тысяча девятьсот девяносто пятого года, выпущены из того же оружия, что и недавно присланные мне на экспертизу. Улавливаете? Возможно, что киллер, убивший Буратино и Крокодила Гену, спустя шестнадцать лет застрелил еще двух бандитов.

– Советуешь поискать следы в уголовном мире? – понимающе кивнул Тавров.

– Да, уж больно почерк похож: уверенность в старом оружии, старых боеприпасах и в своей безнаказанности. Очень наглый тип! Между прочим, следователь считает, что это он позвонил в милицию и сообщил о перестрелке в квартире: звонок поступил из телефона-автомата в двух кварталах от дома. И еще: вот на всякий случай данные по патронам. Тогда, как и сейчас, гильз обнаружить не удалось, но они из одного ящика с патронами, которые тогда отстреливал сам оружейник. От них гильзы обнаружить удалось в подпольном тире оружейника. Вот так выглядит маркировка на донышке гильзы: вверху выбиты цифры «пятьсот сорок три», внизу – «сорок два». Означает: Казанский патронный завод, тысяча девятьсот сорок второй год. Кстати, донышко гильзы тоже целиком в зеленой краске, как и пуля. Если найдете у кого-нибудь гильзы или патроны с такой маркировкой, то будьте уверены: с вероятностью девяносто девять процентов это тот, кто вам нужен.

Мы уже начали прощаться с Анкудиновым, но он вдруг с досадой хлопнул себя по лбу ладонью:

– Елки зеленые! Чуть не забыл.

Он достал из планшета файлик с машинописными листами и протянул Таврову:

– Это материалы по оружию, найденному у вдовы генерала Гущина. Я отксерил документы из архива, может, они вам пригодятся.

Тавров поблагодарил Анкудинова и передал файлик мне:

– Слава, посмотри на досуге. Вдруг найдешь зацепки. Лады?

Я кивнул в знак согласия и забрал файлик. Сквозь позрачную пленку я увидел, что первый лист из документов был, видимо, заявлением вдовы о желании передать органам внутренних дел коллекцию огнестрельного оружия покойного мужа. Вначале шли паспортные данные: «Я, Гущина (Липатова) Ольга Владимировна, тысяча девятьсот пятнадцатого года рождения, уроженка города Москвы, пенсионерка, проживаю…»

Что?! Я глазам своим не поверил и перечитал снова. Потом в изумлении вскричал:

– Девичья фамилия вдовы генерала Гущина была Липатова! Уж не приходится ли наш Владимир Николаевич Липатов ей родственником?

– Да, приходится, – откликнулся уже было направившийся к дверям Анкудинов. – Там есть справка о родственниках. Отец Владимира Николаевича Липатова был ее младшим братом. Соответственно Владимир Николаевич Липатов приходился Ольге Владимировне и покойному генералу Гущину племянником.

Глава 10

Вот так новости! Мысли вихрем закружились у меня в голове. В горле от волнения пересохло, и я залпом выпил остатки пива из кружки. Тавров заметил мое состояние и участливо осведомился: не заболел ли я?

– Нет пока, но готов сойти с ума от новости: наш Липатов оказался племянником генерала Гущина! Понимаете, что это означает?! – с волнением воскликнул я.

– И что же? – улыбнулся Тавров с едва заметной иронией. Но я не обратил внимания на ироническую усмешку Таврова и принялся с жаром излагать новую версию:

– Да вот, смотрите! У Липатовой-Гущиной было два брата. И Вениамин Владимирович в списке ближайших родственников фигурирует. А вот отец нашего Липатова Николай Владимирович не фигурирует, поскольку он умер за два года до эпопеи с оружием генерала. И его сын, то есть племянник Гущиной, там не отмечен. А ведь и братья, и племянник наверняка были вхожи в дом генерала Гущина. Возможно, что сразу после смерти генерала Владимир Николаевич Липатов заполучил пистолет «ТТ» с глушителем, а вдова генерала могла и не знать об этом.

– Но с таким же успехом «ТТ» мог присвоить Вениамин Владимирович, – возразил Тавров. – С его страстью к коллекционированию он мог постараться получить что-нибудь из коллекции генерала Гущина.

– То есть вы считаете, что рюкзак на шкафу все-таки принадлежал покойному Вениамину Владимировичу Липатову? – озадаченно спросил я.